Чтобы добраться до своего дома, который, к слову
сказать, находился на самой окраине деревни Новые Усадьбы, пришлось
сделать нелегкий выбор: либо пройти через центр села, сверкая
кружевным бельем, либо обойти его по широкой дуге и потерять уйму
времени. Есть о чем призадуматься. Я притормозила на секунду, и,
махнув рукой на приличия, ринулась через село, чем вызвала
небывалый ажиотаж односельчан. Народ, вытаращив глаза, с удивлением
лицезрел полуголую демоницу с мечом наперевес. За ней с воем несся
черный как ночь кот, над головой, взбивая воздух крыльями, летел
филин, вопящий во все горло:
— Посторонись! Посторонись! Зашибем
ненароком!
Местные жители уважительно сторонились и
понимающе переглядывались:
— На задание отправилась.
Дворя дошел до такой степени отчаянья, когда уже нет
смысла кусать локти, рвать на себе волосы, а просто тихо сидишь в
углу, ожидая неминуемой расправы, надеясь, что смерть придет быстро
и мучиться не придется. Несчастному домовому удалось-таки заманить
бесчинствующих эльфов в погреб и закрыть дверь на увесистый
амбарный замок. Казалось, соперники даже не заметили хитрого
маневра домового, и с увлечением громили все подряд в выделенном им
помещении. Дворя лишь по звукам угадывал, что именно пришло в
негодность. Вот этот тихий крак – бочка с малосольными огурчиками,
хозяйка наверняка расстроится, лишившись лакомства. Звон стекла –
полки с вареньем. Более глухой звук – глиняные крынки со сметанкой
и молоком. От ужаса хотелось выть, но сил уже не было. Впрочем,
последние полчаса из подвала не доносилось ни звука. Это и
настораживало. То ли дуэлянтам надоело громить все, что неудачно
подворачивалось под руки, мечи и ноги, то ли ломать уже было
попросту нечего. Причем второе более вероятно.
В дверь тихонько постучали. Дворя отправился
открывать с видом мученика, восходящего на эшафот. Он даже
жалостливо всхлипнул, прежде чем отодвинуть засов. На пороге стоял
Веня. Дворя обрадовался другу, из его груди вырвался облегченный
вздох, и он возрыдал на груди у собрата. Немного ошарашенный таким
приемом домовой Бабы-яги поставил метлу возле двери и участливо
похлопал друга по спине:
— Ну-ну, будет… Слезами горю не
поможешь.