Хаято старался держать себя в руках,
пытаясь «быть выше подглядывающих извращенцев», но периодически все
же «заглядывал на огонёк». Обычно это происходило, когда он был
сильно вымотан или его настроение было ниже плинтуса. Проще говоря,
это бывало довольно часто, чуть ли не каждый день. Можно сказать,
что эта плохая привычка была его отдушиной, в которой он мог хоть
как-то вернуть себе настроение. Для таких дел он даже специально
купил себе это удобное кресло и поставил влажные салфетки на
тумбочку.
Во время просмотра в его голову
постоянно лезли мысли, по типу: «вот бы я был там» или «будь у меня
возможность снять с неё напряжение», «прихожу я к ней чинить засор
раковины, а у нее вдруг нет денег» … Но по окончании шоу это также
быстро уходило, как и посещало разум парня.
Девушка резко повернулась спиной,
взмахнув черной гривой волос, чем приковала взгляд Хаято к своей
выпуклой попке ещё на полминуты. Одного её лёгкого движения рукой
или незамысловатого жеста пальцем хватало на то, чтобы механик
искренне восхитился её грацией. Во всех ее движениях чувствовалось
нечто особенное. Создавалось впечатление, будто ни одна другая
девушка не сможет повторить ее движений…
- О да, детка! – пробормотал парень,
сжимая бинокль. – Вот так! Повернись теперь боком, порадуй
неудачника вроде меня своими прелестями! О, святые духи удачи! Что
ты со мной делаешь?!..
Но стоило ему только потянуться к
влажным салфеткам, как в дверь позвонили. Хаято был настолько
расстроен этим, что негромко выматерился и вздохнул, поминая всех
космических богов. Убрав в сторону все, что могло его выдать,
парень направился к двери, продолжая ругаться на всех, кто испортил
ему жизнь. Уже открывая, он вспомнил, что забыл посмотреть в
глазок, но было поздно.
- Добрый вечер, юный мастер.
- Субару! Какими судьбами? – Хаято
был удивлен, но и обрадован неожиданным визитом.
В дверях стоял пожилой мужчина в
черном строгом костюме дворецкого. В возрасте гостя было чудом, что
на голове остались волосы, пускай и седые, а также имелись идеально
ухоженные короткие усы. Его звали Анджи Субару. Он уже почти сорок
лет прислуживал семье Хаято. За все те годы у юного мастера
накопилось множество вопросов по поводу личности этого старика.
Дворецкий мог буквально раствориться в воздухе тогда, когда Хаято
этого меньше всего ожидал, равно как и вытворял прочие необъяснимые
вещи.