Герой-автомеханик в новом образе. Том I. Начало истории - страница 7

Шрифт
Интервал


- Не бойся, я себя в обиду не дам! – уверенно ответил парень, поднимая взгляд и смотря прямо в глаза Субару.

Хоть Хаято и перестал жить прежней жизнью бойца, талант он свой не потерял, как и все, что навсегда закрепил в своей памяти усиленным трудом и ежедневными тренировками. Каждый день он начинал с пробежки, тратил час на гимнастику, упражнения и отработку приемов, убеждая себя в том, что рано или поздно наступит день, когда ему придется поквитаться с отцом за ТОТ САМЫЙ день…

Дворецкий, осознав, что договориться не получится, попрощался и ушел, практически выпроваживаемый хозяином квартиры. Захлопнув за ним дверь, Хаято поторопился к любимому V.I.P. креслу, но бросив взгляд на окно любимой актрисы, к своему разочарованию, увидел, что оно плотно занавешено тяжелыми шторами. Шоу закончилось, все билеты были раскуплены, повторения не ожидалось…

- Сайто, будь ты проклят! Чтобы тебя на ёлку сажали ежегодно! Чтоб твоя секс-кукла порвалась! Чтоб…

Крики неудовлетворенного парня раздавались еще долго, беспокоя жильцов…

***

Каминари Хаято с детства был необычным ребёнком. По всему клану ходила легенда, передающаяся из поколения в поколение о том, что мальчик родился в год Священного солнцестояния, в месяц бешеного обезьянодракона, кусающего свой хвост, в день озабоченного бабуина-мастера боевых искусств Четырех кулаков, в час Лисьего духа с шестым размером, в минуту сосредоточения чакр теневых двойников. Все это могло означать только одно – на свет появилась легенда, которая изменит мир.

С трех лет Хаято тихо сидел в неприметном уголке семейного додзё и наблюдал, как ученики клана Каминари в поте лица тренируются под руководством мастеров и его отца, Каминари Сайто. Отца, которым мальчишка искренне восхищался, почитая его как второго человека после бога войны и боевых искусств. Движения учеников клана были отточены огромными усилиями, каждый шаг этих трудяг заставлял мальчишку приходить в дикий восторг. Он с замиранием сердца смотрел на то, как проходят их спарринги и радовался каждому новому приёму, который ему удавалось увидеть. Никто не мешал ему смотреть на них, ведь его так и так собирались воспитывать как воина и опору для семьи. Можно было сказать, что мальчишка жил в практической вседозволенности и его с огромной радостью могли впустить посмотреть даже на секретные клановые тренировки.