— Компромисс?
— Да. Мне будет нужна твоя помощь. Как медика. Или целителя, так
привычней для моего слуха.
«Помощь» — сердце пропустило удар. Я посмотрела на большие часы,
висевшие прямо над дверью кабинета ректора. Они показывали полночь.
Феофедулий Скромный рекомендовал согласиться…
— А что от меня потребуется? — робко спросила я, желая прощупать
почву.
Император пожал плечами.
— Всего ничего. Приложить свои умения на практике. Видишь ли, я
веду военную компанию на востоке страны. С кланами
магов-кочевников, язычниками, придерживающимися кровавых ритуалов,
насилия и грабежа. Они посмели войти на мои земли три месяца назад
и до сих пор мы не можем одержать победу. И знаешь почему? — взгляд
мужчины заблестел каким-то непонятным мне азартом. Так смотрит кот
на мышь, играя с ней, не спеша ловить в лапы…
— Почему?
— Их магия настолько уникальна, что оставляет повреждения «со
следом». И этот след вызывает диссонанс с магией наших целителей.
Они ничего не могут сделать. Я положил уже тысячи людей. Вне
сомнения, Империя драконов близка к победе… Но мои воины… Они очень
страдают.
Ну конечно! Решил сыграть на моей слабости, зараза чешуйчатая!
Еще и медицину приплел! Чтобы я вообще рехнулась там на поле
военных действий!
— Один мой друг, Римма… — продолжал император. — Он очень
мучается… И он еще жив. Кочевники переломали ему все кости, пока
пытали…
Я сжала кулаки. Жалость и проклятое чувство долго начинали мышью
прогрызаться в мое сердце.
— Нет, спасибо, — вежливо отказалась я.
— Он всю жизнь делал только добро. Был скромный, тихий… Очень
любил читать… Кажется, его любимая книга была… Как же… Что-то с
Феофедулием или Феофилом… Или Филлипом… — сощурился император,
нахмурив лоб и вспоминая.
— Наставления Феофедулия Скромного?
— Именно! — улыбнулся Арэллин. — Не так давно он потерял эту
книгу… А откуда ты знаешь про него? Это редкий экземпляр!
Весьма странное совпадение, однако!
— Она… Эта книга как-то оказалось у меня на столе, среди других
учебников. Я могу вернуть ее вашему другу! — пообещала я, уже
переживая за то, как мучается несчастный друг императора.
Переломать все кости… Неужели у них нет гипса? Могли бы
загипсовать…
— Он с радостью примет ее обратно, но, боюсь, читать уже не
сможет… Руки сломаны. Каждое движение доставляет ему боль. Он
никогда не плачет, но я видел его слезы, Римма. Он плакал от того,
что не может почитать любимого Феофедулия…