…ещё и комсомолка! Впрочем,
чему тут удивляться?..
Я что-то пробормотал про то,
что решил, пока есть время, познакомиться с коммуной, но меня
перебила Оля, маленькая смешливая, с толстой русой косой,
обладательница тех самых женственных форм. У Оли КИМовского значка
не было, как и у третьей девушки.
- Ваш отряд сегодня пойдёт в
кино? – спросила она. - Новый фильм привезли. Карась говорит, про
китайских революционеров.
- Карась? – удивился
я.
- Митя Карась, помощник
киномеханика. – заторопилась Оля. - Он из второго отряда, работает
помощником киномеханика. Он бы и киномехаником мог, только ему не
позволяют, потому что шестнадцать ещё не исполнилось, и документа
не дают. А так – и фильмы крутит, и в город ездит за новыми.
Говорит – вот исполнится семнадцать, поеду в Москву учиться на
этого… ну, которые кино снимают?
- На кинорежиссёра. –
машинально ответил я. – А можно ещё и кинооператором, это который с
камерой…
Похоже, у симпатичной Оли свой
интерес к будущей звезде советского кинематографа с такой
запоминающейся фамилией.
Её подружки при этом
содержательном диалоге то и дело прыскали в кулачки.
- Наша Олька дружит с Карасём!
– подтвердила мою догадку Маруся. Она была совсем маленького роста,
с русыми, выгоревшими добела волосами и миловидным личиком в форме
сердечка. – Ждёт, когда он станет в Москве знаменитостью, чтобы
поехать к нему! И очень-то она будет ему нужна, в столице, небось,
своих красавиц хватает!
- И ничего подобного! –
вспыхнула Оля, и стрельнула в подругу гневным взглядом.- Всё ты,
Маруська выдумываешь, язык без костей!
Маруся толкнула рукой Таню. Та
досадливо поморщилась.
- Ну, растрещались, сороки… -
Похоже, подумал я, она задаёт в этой прелестной троице тон. – А в
кино приходи. Найдёшь нас там, ещё поговорим. А сейчас прости,
пора!
И, весело щебеча, унеслись по
тропке, оставив меня стоять в одиночестве возле столба с указующими
стрелками.
До сигнала к ужину оставалось
больше двух часов, и это время я провёл в библиотеке. Я ловко
уклонился от предложения вступить в библиотечный кружок, которым
меня огорошила дежурная - строгая девица лет шестнадцати, в очках и
вечно собранными в «куриную гузку» губками. Карточку читателя я
тоже заводить не стал - сейчас меня интересовали только и
исключительно подшивки газет, разложенные в свободном доступе на
столах. В них-то я и погрузился с головой, и это был самый верный
ход за прошедшие сутки. Память восстанавливалась с необычайной
скоростью – стоило увидеть заголовок, посвящённый какому-нибудь
значимому или не очень, событию, географическому пункту, как на
меня обрушивалась лавина ассоциаций, и оставалось только
сортировать их, укладывать по полочкам, находить для каждой
подходящее место.