Модель монстра, которую спроектировало и подвесило над дорогой
заклинание, чересчур напоминала человека. Антропоморфная горбатая
фигура под метр восемьдесят, кисти гипертрофированы, оканчиваются
огромными когтистыми кистями, один в один как у наставника
химерологов. Морда размывается — заклинанию не хватает данных,
чтобы проанализировать, как выглядит голова монстра. Единственное,
что на морде выделяется четко — чудовищная пасть, полная громадных
зубов.
— Кадавр, — уверенно сказал я, — В бестиарии я таких существ не
видел.
— В бестиарии ты многого не видел: вспомни хотя бы тех летучих
чудовищ, которых ты со скорпионом покрошили у скалы. Но я согласен
с тобой: тварь чересчур антропоморфна. Вдобавок, посмотри на ее
ноги.
Я посмотрел и выругался. Заклинание четко воссоздало ступни
монстра: покореженные, изменённые, но однозначно когда-то бывшие
человеческими.
— Похоже, наш художник доигрался.
Апелиус промолчал.
— Слушай, расскажи про команды и возможности заклинания, —
попросил я архимага, но тот отмахнулся:
— Да ты все уже сегодня услышал. Вообще, пробуй отдавать ему
команды самостоятельно. Я сам не до конца разобрался со своим
творением и время от времени открываю в нем все новые и новые
грани.
Вот же жук...
На воротах старик вернул мне управление. Я рассказал страже про
найденные тела, только ничего, кроме "как скажешь, пацан" не
услышал. Ну и ладно, их проблемы.
От ворот я добрался прямиком до гостиницы, заказал в номер обед
— желудок уже выводил рулады — и уселся листать добытую книгу. К
сожалению, аккуратность Аталеса отразилась и на его хобби —
парнишка не опустился до пометок на полях. Я уверен: педантичный
малый где-то спрятал дневники, в которые и записывал все свои
заметки, но дневников как раз не было ни в комнате, ни в
мастерской.
В дверь постучались. Я отложил книгу, сдвинул старт с центра
пентаграммы, и разрешил войти. Незнакомая девчонка-подавальщица
вошла, стрельнула в меня глазами и спросив разрешения, поставила на
стол поднос с полной тарелкой и кружкой морса. После этого
оперативно исчезла, чтобы постоялец мог без смущения покушать. И
только я взял вилку, как меня обломали.
— Стоп...— сказал Апелиус. Я замер над тремя сочными котлетами и
картошечкой.
— Перезакажи еду, если не хочешь биться в корчах и наблюдать за
летающими по комнате лошадьми. Твое блюдо отравлено.