- Больше всего на свете хочу, чтобы
никто никогда ни о чем не забывал, – ответила она.
- Особенно о любви? – кажется, я
догадался о причинах душевных терзаний Виноградинки.
- Особенно о боли, следующей за
предательством этого светлого чувства!
Значит, не ошибся!
- Ясно, - сочувствующе вздохнул я. –
Не сердись, но может быть в твоем случае перерождение станет
панацеей? Смерть освободит тебя от неприятных воспоминаний.
- Сама много раз думала об этом. Да,
так было бы проще. Но это неправильно! – сжала кулаки девчонка.
Хотя нет, это поначалу я воспринял ее, как озорную малолетку.
Сейчас же вижу перед собой молодую женщину, уже познавшую, несмотря
на столь юный возраст, горечь взрослых отношений.
- Именно поэтому ты так бережешь свою
память? Знаешь, а я прекрасно тебя понимаю.
На нахмуренном личике появился
интерес:
- Правда?
- Да. Мне ведь вовсе не шестнадцать.
На самом деле я даже старше тебя. И в некотором роде у меня схожая
ситуация. Только страдаю я не от неразделенной любви, а от
утерянной. Судьба так распорядилась, что невеста умерла прямо в
моих объятиях. Это стало таким потрясением, что организм, в целях
сохранения рассудка, наверное, решил очистить память. Не полностью,
а с секунды нашей первой встречи и до момента расставания.
- Ужас какой!
- Но любовь – настолько сильная
штука, что победить ее практически невозможно! Да, забылось всё,
что со мной произошло в последнее время, кроме… кроме… - дальше мне
стало трудно говорить, и я сжал предательски задрожавшие губы.
Но малышка догадалась:
- Кроме твоей возлюбленной?
Кивнул.
- Ну, всё, хватит о грустном, -
моментально переменившая настроение гномка, вытерла слезки, резво
вскочила с пенька и подхватила корзинку с грибами. - Предлагаю
попробовать вырваться из этого опасного леса!
- Честно говоря, сомневаюсь в
успехе.
- Почему? У тебя, вижу, лечебных
зелий полно. Давай дерзнем?
- То отнекиваешься, то сама
уговариваешь. Странная ты, Виноградинка. Кстати, а кто тебя такое
имя дал?
- Папа. Он говорит, что в каждой
женщине должна быть изюминка, - мило улыбнулась малышка.
- Тоже мне женщина! Двенадцатилетние
человеческие девочки выглядят взрослее, - пошутил я.
- Дык, я и в сто лет такая буду. И в
двести! Это мужчины нашего народа на дедушек похожи, а дамы - вечно
молодые!
- Закон сохранения! - хмыкнул я.