Словно придавленная моим вопросом, женщина тяжко вздохнула и отвела взгляд,
- К сожалению, она ушла от нас молодой. Та трагедия, о которой я упомянула, была связана с ней. Это грустная история и я не хотела бы говорить об этом.
- Простите. - сообразив, что говорить о смерти сестры женщине тяжело, я кивнул и решил, что вопросов достаточно. Непросмотренный новый каталог всё ещё ждал моей подписи. Пожелав паре удачного путешествия на Родину, напоследок попросил оставить свои координаты для связи. Так, на всякий случай. С заметным облегчением пара торопливо простилась со мной, пообещав предоставить всю желаемую информацию. Для любых срочных вопросов оставался мистер Пратт.
... В эту ночь невыносимо долго не мог заснуть. Старался не сильно ворочаться, боясь разбудить мирно спящую рядом жену. Принял тёплый душ, выпил молока, пытался читать - всё бестолку. Безразличный к умиротворению спальни, я бессмысленно пялился в темноту, пытаясь понять, что не так? Что-то беспокоило меня, настойчиво стучась в сознание, смутным воспоминанием, тревожа уснувших было чудовищ. Фраза всплыла, озаряя внезапным узнаванием: "около двадцати лет назад она ушла от нас..." Я резко сел в кровати, поморщившись от острой боли пронзившей затылок. Тот же срок, та же трагедия - двадцать лет назад...
Все эти годы один и тот же сон, одна и та же боль, одна и та же мысль: "Что произошло тогда?" О том, что случилось тогда, определённо я знал одно - двадцать один год назад, я - Николас Рават, умер...
Я падал. Бестолково размахивая руками в воздухе пытался ухватиться хоть за что-то, в тщетной попытке остановить хаотичный полёт в непроглядной темноте. Покорёженные обломки металла, деревянные игрушки, фигурки индийских божеств, руль от детской машинки, плюшевый медведь с оторванной лапой, семейные портреты в обшарпанных рамах проносились мимо, обречённо выскальзывая из отчаянно напряженных пальцев.
Тело неудержимо неслось вниз, повинуясь одному незыблемому закону - закону земного притяжения, не оставляющего мне ни малейшего шанса на спасение. Пропасть неслась навстречу, поглощая собой, жадно кружа в властном вихре, швыряя из стороны в строну, больно ударяя о невидимые углы и преграды. Срывался на крик, закрывая лицо руками, в тщетной попытке увернуться. Осколки стекла пронеслись мимо, оставив на щеке острый ожог боли. Я дёрнулся… и проснулся.