- Джинны бывают только в сказках. В «Тысяча и одной ночи»,
например.
- Правда? Ответь тогда мне, о достойнейшая из достойнейших, а
откуда сказки «Тысяча и одна ночь» взялись, особенно с джинами? С
Луны что ли свалились?
Заметил, что к прелестнице стал возвращаться румянец. Это
хорошо. Надеюсь в обморок падать не будет? И у нас состоится
конструктивный диалог.
- Ты странный джинн, если ты джинн, конечно!
- Джинн, джинн. Можешь не сомневаться. А в чём странность?
- Джинны по другому представляются. Ты из лампы выскочил?
- Конечно из лампы. Не из кувшина же. Так в чём всё-таки
странность?
- Они по другому представляются, я же сказала. Как в сказках, ну
там: «Я джинн, раб лампы» и всё прочее.
Посмотрел на неё заинтересованно. Усмехнулся.
- Такая большая девочка, а в сказки веришь! Или ты
рабовладелицей хочешь стать? Ладно.
Завис над лампой, скрестил руки на груди и прижал их ладонями к
телу.
- Я джинн, Аль-Ифрит, раб лампы и раб того, кому лампа
принадлежит. – Сказал замогильным голосом, от которого у девицы
волосы встали дыбом. После чего, не отрывая рук от груди, согнулся
пополам. Чалма с огромным рубином, появившаяся у меня на голове,
слетела и упала на пол с грохотом. Пол содрогнулся. Было такое
ощущение, что упал кусок скалы. Девица подскочила, как в зад
ужаленная.
- Ты что творишь? Ты мне пол проломишь! – Заверещала она. –
Сейчас соседи с низу прибегут!
- С какого низу? Разве ты не одна тут живёшь?
- Нет, идиот! – Она раскраснелась, глаза зло засверкали. Вот
такой, она мне больше нравиться. – И хватит меня пугать!
- Это твоё желание?
- Что значит желание?
Печально, придётся докончить формулу.
- Я не всё успел сказать. Не надо так визжать, а то у меня уши
уже опухли! Так вот, я могу исполнить три твоих желания. Тебе
повезло, о услада чресел моих!
- Какая ещё услада? И каких чресел? Твоих?
- А что такое? Разве я тебе не нравлюсь? Я молодой и красивый
мужчина, в полном расцвете сил! Посмотри на меня! – Поиграл
мускулами груди и прессом живота. Дева уставилась, чуть приоткрыв
ротик. Потом сглотнула и облизала свои, такие изумительные губки.
Да-да, им всегда такое нравиться. – А какой у меня хвостик? Поверь
многие джиннии были от него в восторге!
Мой хвостик, а вернее нижняя часть тела, стала переливаться
всеми цветами радуги, как у моей мамочки и сестры джиннии
Аль-Лейлы. Да, я тоже имел такую особенность. А вот у моих братьев
низ тела был черной мглой, как у папочки. Девушка заворожено
смотрела, но потом, подняв взгляд на моё лицо, проговорила
усмехнувшись: