Больше всех умудрился наделать ошибок Федя Розанов. С самого
начала он не развернул корабль носом к ветру, потом сразу подскочил
в воздух с изрядной перегрузкой, заставив капитана негромко
помянуть нечистого. Затем он ухитрился проигнорировать довольно
сильный восточный ветер, отчего постоянно мотало на курсе, а после
второго разворота, по какой-то неведомой причине, продолжал тянуть
корвет вверх, в то время как, согласно полетному заданию, должен
был перевести учебный корабль в горизонтальный полет.
В итоге он промазал после четвертого разворота с точкой выхода
на глиссаду[1] и вынужден был зависнуть почти на сорока метрах от
ВПП. Наверное, только широкая, пусть и очень растерянная в данный
момент улыбка спасла его от неуда. Так что своей тройке он
радовался едва ли не больше всех.
Что касается Черкасова, то он оказался крепким середнячком. Хотя
опыта и таланта ему явно недоставало, выполнил упражнение он
немногим хуже, чем Пужэнь и, уж конечно, куда лучше Розанова. Хотя
последнее было нетрудно. Впрочем, его отец служил штурманом на
«Диане» и, судя по всему, успел кое-чему обучить своего непутевого
отпрыска.
Но, если честно, Колычеву в тот момент было не до успехов
друзей. Пока корабль Зимина находился в ремонте, он управлял только
разведботом, а тот никак не мог сравниться с красавцем «Джигитом».
Ощущение от полета, когда могучее тело корвета послушно подчиняется
твоим малейшим движениям пальцев, завораживало.
Пожалуй, самая сильная эмоция – это когда он прошел «конвейером»
[2] четыре круга и получил приказ уступить место другому. Вставать
из пилотского кресла, отрываться от штурвала и рычагов управления
двигателями совершенно не хотелось. «Уже все? Почему так быстро?
Можно еще?» – так и крутилось в его голове, но ему хватило
самодисциплины оставить эти наивные вопросы при себе.
«Ничего, скоро сдам экзамены, получу корочки и пойду стажером на
«Буран», вот тогда и налетаюсь по полной», – утешил он сам
себя.
- Ну что, будем сегодня собираться? – отвлек его от размышлений
Черкасов.
- Зачем? – затупил Март.
- Как зачем? – изумился вертящийся рядом Федя. – Все-таки,
первый самостоятельный полет…
- Если после каждого полета устраивать пьянку, никакая печень не
выдержит, – решительно возразил Колычев. – Да и, как ты сам сказал,
нам пока что негде. Давайте лучше соберемся, когда получим
свидетельства пилотов. Тогда и повод для кутежа будет достойный, и
мы сами уже станем не мальчиками-курсантами, а взрослыми людьми с
весьма престижной специальностью! Ради такого дела не грех будет
скинуться и арендовать зал в каком-нибудь заведении.