Увы, у прямого и едкого на язык, да к тому же еще и удачливого
рейдера оказалось слишком много недоброжелателей, чтобы быстро
решать эти вопросы. Не помогало даже заступничество друзей с
большими погонами, и грозные резолюции «выдать из резерва» или
«изыскать возможность» почти неизменно тонули в бюрократическом
болоте. Владимир Васильевич ото всех этих мытарств мрачнел и
злился, но пока что находил силы сдержаться и никого не убить.
И все же успехи были ощутимы. Главной победой должны стать
прибывающие в ближайший понедельник двигатели. И это уже точно.
Остальной ремонт к исходу седьмой недели в целом завершился.
Потому в этот день он вышел к завтраку практически в благодушном
настроении и приветливо поздоровался с юношами.
- Доброе утро, молодые люди.
- Доброе утро.
- Ну что, отдохнули? Готовы к новым подвигам и свершениям?
- Так точно, господин капитан второго ранга. Что до новых
подвигов, то тут смотря чего и как, – еле заметно улыбнулся Март. –
Если к боевым или к полетам, даже космическим, то всегда готовы. А
насчет экзаменов я не так уверен. Надо еще хорошенько потрудиться и
подготовиться.
- Все дела потом. Сейчас будем просто пить чай.
Слуга принес самовар и заварник с иглами отменного китайского
белого Байхао Иньчжэнь – серебряных игл, который, как уже успели
убедиться друзья, капитан предпочитал всем остальным напиткам. К
столу более ничего не подавали. Это же не завтрак. Задача была
иной. Насладиться за полторы минуты пятью-семью маленькими
чашечками изысканного напитка из еще не раскрывшихся чайных
почек.
Зимин, молча и сосредоточенно, с поистине сибирской
основательностью занялся священнодействием. Сначала он просто залил
крутым кипятком туго скатанные иголки. И тут же разлил напиток по
чашкам, предлагая Вите и Марту опробовать первую волну. Стол
окутали ароматы жасмина, горных цветов и меда.
Мартов и в прежней жизни был знаком с этой церемонией, но все
равно наблюдал за происходящим с интересом. Пить следовало вкусно,
но быстро. Открылся кран самовара и снова на светлые, молодые почки
потекла горячая вода. И снова пошел по чашкам.
Пять-семь секунд и Владимир Васильевич с видом умудренного
столетиями даосского отшельника-алхимика, обретшего эликсир
бессмертия, еще раз наполнил едва отмеченной бледным, можно
сказать, белым золотом эссенцией маленькие кружки. В заварнике
остались лишь распавшиеся сухие тонкие листочки. Не теряя
драгоценного времени, Зимин точными, размеренными движениями
продолжил волшебный и такой быстротечный ритуал. На все про все –
полторы-две минуты. Ровно столько длится прыжок с парашютом с
восьмисот метров.