Ну, хорошо. С работой они определились.
Но ведь теперь настал момент, когда всё решится с постелью.
Близости она не ждала, хотя... она лукаво улыбнулась… не
отказалась бы от неё. Ей сейчас важным было иное: муж должен
повести себя как муж. То есть не спрятаться где-то в коттедже,
выжидая, пока она уснёт, чтобы потом прийти к ней в постель. Он
должен (она сглотнула от волнения) начать подготовку ко сну вместе
с ней – с Авророй.
Поэтому и ответила неопределённо:
- Не знаю. Вроде нет, не замёрзла.
Он спустил ноги с подоконника.
Она замерла в ожидании.
- Тогда я…
Она чуть не разревелась от злости на первых же его словах, сразу
сообразив всё.
- Михаил, - резко сказала она, а когда он, обеспокоенный её
странным тоном, обернулся к ней, уже будучи стоящим возле окна,
добавила: - У меня… ноги занемели. Помоги мне спрыгнуть с
подоконника.
Он должен был обнять её и помочь встать на ноги, чтобы немного
вот так же постоять рядом, поддерживая её, пока она не
укрепится…
А он… Он! Она чуть не зарычала от возмущения, когда он протянул
руку – ладонью кверху, светски и чисто по-мужски предлагая
никчёмную для Авроры помощь: обопрись, мол, дорогая!.. Она ещё
машинально потянулась к этой ладони, но живо отдёрнула руку и,
ссутулившись, чуть не огрызнулась:
- Нет, я посижу ещё немного, а потом сама…
Немного удивлённый, он пожал плечами и, опустив руку,
переспросил:
- Ты уверена, что посидишь ещё немного? Может, тебе принести
плед – накинуть на плечи? Из сада идёт очень уж отчётливая
прохлада.
Заботливый какой… Аврора сидела на подоконнике, чувствуя, что
вот-вот не выдержит – и прямо с подоконника этого клятого прыгнет
на Михаила, чтобы повалить его на пол – и отмутузить этого тупого
мужчину, который не понимает, что жене нужна не только его внешняя
забота, но и внимание и нежность, чёрт бы его подрал!
Она даже ладонь вскинула ко рту – испугалась, что выкрикнет это
недопустимое для светской дамы выражение.
- Нет, спасибо. Чем больше замёрзну, тем лучше буду спать, -
хмуро ответила она.
Пожав плечами, Михаил кивнул ей и ушёл.
А она сидела на подоконнике, злая и обиженная.
Жаль, что на этом подоконнике ничего нет. Даже горшка с цветами!
Пусть даже с засохшими. Да, так даже лучше, что цветы остались бы
засохшими! Она бы с великим удовольствием швырнула ему этот горшок
вслед. Да даже бы сумела докинуть до только что закрывшейся двери.
И пусть он откроет потом дверь и, в полном обалдении, гадает, что
это вдруг случилось с женой. Она мстительно подумала, что открывать
дверь ему бы пришлось очень осторожно – из опасения, что следующий
горшок, возможно, полетит ему в его красивую и наглую морду!