Меня вдруг охватило тревожное предчувствие. Как будто он и я — мы оба стояли сейчас на грани, едва балансируя над пропастью. В этот момент я действительно чувствовала себя зверьком. Когда-то он сказал мне, что я — его добыча. Добыча…
— Хочешь быть настоящей? — вдруг спросил Рус совершенно серьезно. — Хочешь? — повторил вкрадчиво, продолжая легко поглаживать меня по лицу. Луч света коснулся его скулы, его плеча.
Я молчала, совершенно не понимая, что происходит. Что значит — настоящей?! Дышать стало трудно, то ли от холода, то ли от ветра. Влажный воздух наполнял легкие и как будто оставался в них — казалось, что я вдыхаю, а выдохнуть не хватает сил.
— Не хочешь… — Во взгляде, в кривом изломе губ появилось презрение. — Завтра же ты уедешь из города, Ева.
— Этот город тебе не принадлежит, — нашла в себе силы на ответ.
— Это не имеет значения. — Он отпустил меня. — Завтра ты уедешь, Ева.
Ничего больше не сказав, отошел. Луч света снова мазнул по его лицу, причудливой тенью выделив черты, ставшие еще жестче.
Свободная, я все равно не могла пошевелиться. На фоне желтоватого света силуэт Руслана казался особенно темным, но я понимала: мне не страшно. Не страшно, даже несмотря на то, что море вокруг нас становилось все злее, на свистящий в ушах ветер.
— Что это за свет? — выдавила я, сжимая во влажной ладони кольцо.
— Маяк, — отозвался Руслан. — Он указывает путь кораблям.
— Я знаю, для чего нужны маяки. — Я с трудом понимала, что говорю. Это походило на странную, непонятную игру, где слова были ни к чему. Все важное таилось между ними.
— Ты когда-нибудь бывала на маяке, Ева? — спросил он, как будто даже не слышал, что я сказала. Может быть, действительно не слышал, потому что ему это было ни к чему. Ему достаточно смотреть на меня — пронзительно, приковывая к месту, подобно тому, как острой иголкой прикалывают к бархату бабочку.
— Нет.
— Хорошо. — Едва заметный кивок.
Ничего больше не сказав, он пошел к рубке. Я же поняла, что все это время действительно не могла нормально дышать. Выдохнула только теперь. Выдохнула и разжала ладонь, на которой лежало кольцо.
— Руслан! — окликнула я сквозь шум воды и ветра.
Остановившись, он посмотрел на меня через плечо.
— Так откуда на яхте куртка?
Отвечать он не стал. В новой вспышке молнии я увидела лишь кривую, наполненную презрением усмешку, сделавшей его похожей на самого дьявола.