Но вот женщина проснулась. И снова те же вопросы. Что и тогда.
Мидория чувствовал себя отдохнувшим и, видимо, это было заметно по
его лицу, так как в какой-то момент Инко посмотрела на него и стала
спокойнее.
После подобных опросов его начали отчитывать за безответственное
поведение, опасное для него. Распекать, что он мог пострадать. И
продолжались подобные речи пока в палату не вошел папа.
Хисаши начал спрашивать, что произошло, а в глазах виднелась
усталость. Похоже, что он так и не смог уснуть. Его реакция была
более вялой, чем у матери, но это лишь из-за недосыпа, а не
меньшего волнения о них.
Так же отец вызвался поговорить с ранеными гражданскими, что те,
не дай Бог, не подали в суд на их семью. Тут мужчина решил
действовать на упреждение, так как адвокатом был бы он сам.
Подобным образом тот уменьшит количество работы, а в деньгах они и
так не нуждаются.
Мидорий уже к обеду должны были выписать, поскольку физических
травм нет, а консультации с психологом можно проходить и не будучи
на стационарном лечении.
Инко пришлось отказать от подобных услуг для себя и сына, так
как реабилитация должна была идти месяц, а им уже в конце недели
улетать домой.
Также Изуку позвонила тренер, спросила где он и почему
задерживается. Мальчик всё честно рассказал и тогда мисс КарМайкл
сказала, что перенесет его занятие на вечер, так как сегодня у нее
не будет одного человека в 6 часов. Зеленоволосый мог лишь
согласится, так как тон девушки не предполагал отрицательного
ответа.
Жертв неповиновения Мидории и произвола террористов оказалось, к
счастью, немного. Всего 3 человека и потому отец вернулся домой
где-то на час позже, чем мальчик с матерью. Уже дома, в своей
комнате, Изуку проверил телефон. Там было 10 пропущенных. Почему не
было звука? На экскурсии был включен вибро режим. И пять из них
были от Меры, остальные от папы. От этого в груди потеплело.
Набрал номер Мерасциллы. Та почти сразу взяла трубку и начала
засыпать мальчика вопросами. Где был? Что делал? Все ли в порядке?
И всё очень взволнованным голосом.
Вначале ответы, потом успокоение, а после разговор с девочкой
растянулись на добрых два часа. В процессе рассказа подошла миссис
Майер и спросила, почему её доченька плачет. В итоге пришлось
начинать с начала.
Последующие дни шли своим чередом и ничего особенного в них не
было, кроме, разве что, прощания. На его отлет мисс КарМайкл
написала ему план тренировок на несколько месяцев вперед. С учетом
того, что самой Евы с причудой не будет, а потому график просто
адский.