Влюбиться в своего мужа - страница 22

Шрифт
Интервал


- Лена, - голос мужа мазнул по ушам, такой нежный, такой ласковый, какой я даже по ночам не слышала. И это обращение... немногие называли принцессу её земным именем, но её это всегда крайне радовало. - Лена, тебе бы поспать. Ты выглядишь так, словно тебя пытали.

Дирлих слабо улыбнулся, а Линаина откинулась на спинку дивана в нашей гостиной.

- Кантор кричит по ночам. Он ещё маленький, не осознаёт, что Арина не может и не хочет постоянно быть с ним рядом... Мне жаль эту девочку, но своего сына я люблю всё же больше, - принцесса устало вздохнула и прикрыла алые беспокойные глаза. - Не знаю, как мне следует поступать, что говорить и как себя вести с этими детьми. Я словно опять стала совсем беспомощной.

- Ты никогда не была беспомощной, - мой муж, сидящий в кресле напротив, подался вперёд и накрыл её руки, лежащие на коленях, своими ладонями. Для Линаины это всего лишь дружеский жест, но я-то знаю, как ему нравится хотя бы так касаться её. - Разве не ты пережила встречу с гарпиями? Не ты спасла принцессу волков? Остановила войну? - он помедлил и хмыкнул. - Обуздала наследного принца Ада?

Наследная принцесса рассмеялась.

- Величайшее моё достижение, - сказала Линаина, высвобождая руки из захвата Дира. - Хотя, мы оба знаем, что Ансора невозможно обуздать. Кстати, я всё хотела спросить: как у вас с Изирой? Она не болеет? В последнее время она сама не своя...

Я замерла за дверью покоев, как молнией поражённая. В тоне принцессы слышалось искреннее беспокойство, и я не могла определить точно, удивляет оно меня или злит. Знала лишь, что не хочу слышать, как они обсуждают меня за моей спиной. И распахнула двери покоев, входя внутрь.

***

"Мой дорогой отец, я бесконечно благодарная вам за возвращении былого подарка: считать ли мне отправленные вами заколки разрешением вернуться в род и вновь зваться вашей дочерью?" - написание письма давалось мне тяжело. Я выглянула в окно нашей с Диром супружеской спальни: луна и звёзды сегодня ночью были удивительно прекрасны, они сияли ярче, чем днём, и чуткие глаза демона не нуждались в дополнительном освещении, чтобы писать. Дирлих спал в кровати за моей спиной, и звуки его дыхания успокаивали и пугали меня одновременно: пойми он, что именно и кому я пишу, вероятно, его доверие было бы утеряно. Сомневаюсь, что он смог бы поверить в истинные мотивы моего поступка. Тем не менее, мне было необходимо знать, что я не одна, пусть и таким образом, иначе ответ в письме мог бы стать моей очередной ошибкой. А я уже совершила достаточно ошибок.