Он снял очки и устало потёр
переносицу, вздыхая и охая. Потом, словно забыв обо мне, просмотрел
один за другим бокалы с высохшими пакетиками, в надежде, что где-то
остался глоток.
– Что хочет сделать отец? – хмуро
спросил я.
– Он очень прекрасный руководитель, и
этот проект без него бы не…
– Со мной, – поправил я, – Что он
хочет сделать со мной?
– Отключить. Ну, это звучит страшно,
но вы не бойтесь, мы уже научились делать это, – собеседник
обнадёживающе махнул рукой, словно успокаивая, – Вы просто
отключаетесь от канала связи, и дальше живёте обычной жизнью.
– А Параллакс?
– Он останется для вас забытым сном,
– Теодор Богданович хотел растянуться в улыбке, но она тут же
слетела с его лица, когда он увидел мою реакцию.
Возможно, с утра у меня ещё были
мысли, что я не хочу участвовать во всём этом фарсе. Ну, тогда я
думал, что Параллакс не более, чем выдумка конспирологов.
Потом появился отец. И, честно, если
бы он настоял на моём участии, я бы сопротивлялся. Да, это моё
баранье упрямство просто из принципа.
Но сейчас, когда я столько увидел и
услышал… А отец, оказывается, против.
– Насколько я понял, от этой игры
зависит судьба человечества, разве нет? – вырвалось у меня, – Зачем
отключать? Типа, чтоб вообще не играть?
– Нет, конечно. Мы это научились,
чтобы иметь возможность хоть малейшего отсева. Правда, ещё больше
мы хотим научиться подбирать кандидатов.
– В смысле?
– Ну, вы же геймер? И вроде даже как
играете именно в виртуалку? Как её там, «Патриам», вроде…
Я прищурился. Откуда это он узнал,
интересно?
– И?
– Ну, дело в том, что геймеров
Параллакс не подключает, а они нам очень нужны. И вы… это… ну, в
какой-то степени пока единичный случай.
– Отца же это не остановило, –
вырвалось у меня.
Теодор Богданович, кивнув,
продолжил:
– Поэтому нам бы просканировать,
уловить ваши мозговые сигналы. Прочитать ваш код, так сказать… Это
дало бы нам подсказку, где этот стопор, который мешает.
Я поджал губы. Ну, Саня, ты же хотел
послужить человечеству? Лёг, прошёл небольшое МРТ мозга, а потом
пошёл гулять… Спокойный и свободный от всяких межпланетных
войнушек.
Да каждый второй мечтает о таком
подвиге. Когда ничего не сделал, а принёс человечеству неоценимую
пользу.
В график такое счастье!
У меня чуть зубы не заскрипели от
злости. От злости на отца, на жизнь, и на себя.