Перед глазами Макса привычно помутнело. Стены закружились в
пьяном угаре и разъехались в стороны, а пол стал приближаться с
неимоверной скоростью – Волков падал лицом вперед. И едва карта,
подлетев в воздухе, навершием булавки соприкоснулась с ведьмачьим
лбом...
Макс судорожно вдохнул, словно пловец, на последнем издыхании
вынырнувший из воды – в момент переноса из настоящего в
прошлое, из физического тела в тело астральное, легкие, будто
стиснутые под чьим-то каблуком, выдавливали из себя остатки
кислорода.
Восстановив дыхание, ведьмак осмотрелся. Он находился в знакомом
дворе-колодце, где произошло убийство Митяевой, а в
непосредственной близости бессовестно сосались – другое слово к
ситуации вряд ли подходило – Катя и Кирилл. Астральному Максу не
оставалось ничего иного, кроме как во второй раз подряд наблюдать
пикантную сцену.
Но у страстного слюнообмена были и плюсы – по разноцветной ауре
целующихся Волков мог определить многое. Например, он «видел»
голубоватый, с иглами, ободок вокруг головы Каркушича. Ободок
означал лишь одно – никаких нежных чувств к своей пассии Кирилл не
испытывал. Единственное, что интересовало гота – физическая
близость без всякой привязанности. Что подтверждалось ярким
оранжевым свечением, окутавшим пах Кирилла и временами переходящим
в белое пульсирующее пятно – сильнейшее желание овладеть
девушкой.
По телу же Кати струились ярко-огненные жгуты, которые,
достигнув головы, вырывались из макушки ослепительными сияющими
лучами – девушка была до безумия влюблена в своего кавалера. Причем
влюблена искренне, бескорыстно. Впервые...
– Все, котик, давай, мне бежать пора, завтра в институт. –
Митяева с неохотой отстранилась. – Опять придется на занятиях
отсыпаться.
Попрощавшись, парочка разошлась. И едва Каркушич отвернулся от
подруги, как та исчезла, растворилась. Что и неудивительно – Кирилл
не могзнать, чем занимается девушка, когда он ее
не видит. И это был один из минусов ведьмачьего дара Макса.
Не оглядываясь, Каркушич пошел прочь. Волков, стараясь не
отставать, пристроился за ним.
В арке между двором и улицей стояла шумная разношерстная
компания. Человек пять или шесть. Мат, сигаретный дым, звон бутылок
– молодежь развлекалась как могла.
Внимание Каркушича привлек темноволосый парень лет двадцати.
Точнее, не сам парень, а его черная футболка с повторяющимся
принтом: «Ненавижу футболки с надписями».