– Фух! Наконец-то! – выдохнула я,
переступив порог хижины.
Дала себе небольшую передышку, а
потом втащила мужика из сеней в светлицу. При осмотре выяснилось,
что раны на голове ноге и руке надо зашивать. Магический рентген
показал, что ребра у красавчика сломаны, как и два пальца на
пострадавшей руке. Хорошо, что все переломы закрытые и почти без
смещений. С помощью тех крох магии, что у меня есть, я могу
исправить небольшие смещения, а вот был бы перелом сложнее,
потребовался бы опытный целитель, а не простая травница.
От едва живого тела я отошла четыре
часа спустя. Туго перебинтовала ребра, обработала и зашила раны на
руке и ноге. На пальцы наложила самодельный гипс. Вроде бы неплохо
получилось. Дольше всего я провозилась с раной на голове. Обширная
гематома и рассечение мягких тканей. Сильно мешали волосы, которые
этот красавчик, по традиции своего народа, отрастил до попы.
Пришлось аккуратно выбрить мужику макушку, прежде чем зашивать.
– Теперь у тебя есть плешка, –
сказала я полутрупу, заканчивая операцию. – Сколько тебе лет?
Сотня? Две? Как раз логично, если у тебя будет залысинка. Тебе даже
идет.
На самом деле, проще было обрить, но,
боюсь, если товарищ вдруг выживет, то он мне этого не забудет. У
дроу культ волос. Нельзя прикасаться к чужим волосам без
разрешения. Статус определяется по длине волос, по прическам можно,
например, судить о том, женат дроу или нет, слуга он или раб, ну и
всякое такое.
Мне, судя по всему, достался кто-то
из мелкой знати. Самые знатные отращивали волосы до середины бедра,
а мать клана так и вообще в свой рост.
Оглядев результат своих трудов
перебинтованного и частично упакованного в гипс мужика, – я устало
вздохнула. М-да, хреновый из меня исследователь. Вместо того чтобы
сцедить у дроу кровушку, я его залатала. Надо признать, у меня уже
выработался условный рефлекс: увидела больного – быстро лечить. А
после уже нет сил на исследования.
Я налила себе чая и уставилась в
окно. Вьюга всё не утихала. С кружкой приходилось ютиться на
маленькой тумбочке, ибо на столе теперь расположился дроуский
полутруп. Пока я обеззараживала и зашивала, мужик просто лежал
пластом. Никаких стонов, охов, вскриков – ничего, только слабое
дыхание и такое же слабое сердцебиение. Не очень хороший признак.
Скорее всего, эту ночь дроу не переживет. Ну туда ему и дорога. На
шее и запястьях у него обнаружились следы от ошейника и кандалов,
значит, этот темный – беглый преступник.