Туда грузили тех, кто не мог идти, и убитых?
Да, тех, которые падали по дороге.
Где это происходило?
Евреев собрали в местной синагоге, а потом погнали к железнодорожной станции, откуда можно доехать до Хелмно по узкоколейке.
Так поступили с евреями только из Коло или из всей провинции?
Такое происходило повсюду. Евреев убивали даже в лесах близ Калиша, недалеко отсюда…
Абрахам Бомба (Израиль), бывший узник Треблинки
На вокзале в Треблинке я увидел табличку, совсем крошечную табличку с названием места.
Не знаю, было ли это прямо на станции или на подходе к ней.
Над путями, где стоял наш поезд, висел маленький, еле заметный указатель с надписью: «Треблинка».
Я никогда не слышал о Треблинке, о ней никто ничего не знал: это не населенный пункт, не город, даже не деревня.
Евреи всегда мечтали, что когда-нибудь станут свободными.
Эта мечта была смыслом их жизни, воплощением их мессианских ожиданий.
В лагере она приобрела особое значение.
Каждую ночь, раз за разом, мне снилось, что скоро все изменится.
Не просто мечта – мечта, не дающая умереть надежде…
Первый эшелон выехал из Ченстоховы в день Йом Кипур.
Накануне Суккота отправился второй эшелон… в котором был и я.
В глубине души у меня было нехорошее предчувствие: немцы забирают детей, стариков, а это дурной знак.
«В лагере вы будете работать», – говорили им.
Но что там делать дряхлой старухе, грудному ребенку, пятилетнему малышу?
Абсурд! Но все-таки приходилось им верить – а как иначе?
Чеслав Боровий (Треблинка)
Он здесь родился, в 1923 году, и до сих пор тут живет.
Он всегда жил в этом самом доме?
Да, именно здесь.
Значит, у него была прекрасная возможность наблюдать за происходящим?
Естественно.
Можно было смотреть вблизи, можно – с расстояния. У его семьи есть участок земли по другую сторону станции. Чтобы туда добраться, надо перейти железнодорожные пути; и вот, когда он их переходил, он все видел.
Помнит ли он о прибытии первого эшелона с евреями из Варшавы 22 июля 1942 года?
Да. Он хорошо помнит первую партию заключенных.
Когда сюда согнали всех этих евреев, люди стали спрашивать друг у друга: «Что с ними собираются сделать?»
Они прекрасно понимали, что евреев хотят убить, но еще не было известно как.
Когда мы понемногу начали понимать, что происходит, то пришли в ужас; втихомолку мы судачили о том, что со дня основания мир еще не видел, чтобы убивали столько народа и таким способом.