Тут Олечка клевещет на себя: не была она ни бездумной, ни бессловесной. Другое дело, что нужды не было в городском мире, не тянуло в «современность». Мы жили не только «против неба на земле», но и в «межвременьи» – просто «летом». И причина слова всё-таки любовь…
«Дорогая Ниночка, опять я виновата перед тобою… Я часто вспоминаю тебя, но слишком долго мы находились в дороге… Расскажу тебе о наших странствиях…
Представь себе небольшой домик на выселках, на вершине холма, в метрах пятистах от деревни, уходящей вниз, к пруду. Он спрятался под кроной огромной берёзы, вокруг – нетронутая трава, за домом – небольшой, запущенный сад, на задах – банька, заросшая кустами вишни, опутанная ежевикой. Выйдешь на крылечко, и перед глазами удивительная картина – холмы, овраги, деревушки, поля и леса – на десять вёрст огляд!..
Пастухи наши уходили из дому до рассвета, а возвращались – когда солнце лежало почти на линии горизонта. Такие долгие были дни, так медленно текло время – разве что в детстве я ощущала такую полноту и такую длительность жизни.
Володя стал почти сельским жителем и даже верно предсказывал погоду на день, взглянув поутру на росу на траве…»
Вечером (мы готовились ко сну), Лизанька, повторяя за Олечкою, внезапно, вместо обычного своего «юб’ю», выговорила ясно, с переливами «люб-лю».
21.12.83
Вчера утром ходил в контору – оформился на работу; выйду, сказал, в понедельник. Потом стирал Лизанькино и вывел её самоё на часик погулять (и упали! вот было горе: санки перевернулись, и она ткнулась прямо своим белым личиком – «беляночкою» её зовут даже прохожие – в жёсткую и грязную дорожку: снега очень мало до сих пор, и он так грязен).
В первом часу пополудни поехал в библиотеку; читал 2-й том Хомякова, засыпая каждые 20 минут, но высидел до 5-ти часов. Едва приехал, тут же тронулись в обычный ежевечерний поход: аптека, магазины. В универмаге, пока Олечка делает смотр всем отделам, мы с Лизанькою застреваем в игрушечном.
– Смотри, Лизанька, вот корзиночка!
Берёт и размахивает, примериваясь:
– За г’ибами ходик! (за грибами ходить)
– А вот машинка-кран!
Поднимает глаза, поучающе:
– Паг’ёмный (подъёмный).
24.12.83
Афоризмы из Хомякова:
«Единство, как понимают его Латиняне, есть Церковь без христианина; свобода, как понимают её протестанты, есть христианин без Церкви».