Бульварный роман. Исповедь алкоголика (сборник) - страница 7

Шрифт

Интервал

Где Всадник! Без короны голова твоя.

А выметут сорняк из каменного храма,

И нищий слепенький, ладошку занозив,

Пойдет его нести. И пиво пить в розлив,

И стряхивать репьи. И злобно. И упрямо:

«Катись, Чертополох, по голому пути! —

Корнями изучай дорожную щебенку,

Бросаяся в глаза то маме, то ребенку,

(От их жестоких глаз и зверю не уйти)».

Я плащ тебе дарю. Хоть пуг-виц нет на нем,

Носи, Душа моя. Пусть и покрой босяцкий,

Носи с достоинством, не кашляй под дождем,

Не стань гвоздичиной на кофточке у цацки!

Перекати-репей, по колющей стерне

Катись туда, где губы дня смыкаются у края,

Там светит между них росинка золотая,

Там вянут все цветы. Там я подобен мне.

Трамвай forever

Навсегда вези меня, по стуже,

Облизывая с рельсов снег, как мед!

Брызги сыпанутся из-под дужек.

Железо ободами запоет;

Рельсы вздрогнут – весть передавая.

Качнется под окошком вечный знак.

(В Петербурге стоит звать трамвая,

А только ждать его – бесполезняк).

Блеснув зеленоалыми очами,

Звонком ударил и прошел – сквозной:

Над фонарей оплывшими свечами

Унося рай окон золотой.

Луну оставил сиротливо снежным

Пятном, летящим отраженьем – в тучах.

Мчит далеко и мчит меня, певуче

Качаясь, словно вал над побережьем.

Следующее стихотворение я сделал в кузове «каблучка», а на следующий день мне встретилась девушка из этой песни.

Сказать больше нечего. Овидий был изгнан из Рима и стал солдатом в Молдавии.

Кузнечик был кастрирован за любовь к музам и у него остался только голос, которым он поет.

Гречанке

Привет, Элина.

Твоя чухоночка, ей-ей
Гречанок Байрона милей…
Пушкин

У печальной гряды,

У прощальной воды,

Зря мне милое солнце восходит:

Нет следа твоих ног

Там: лишь пряди седы:

Волны с пеной у берега бродят.

Ты умчалась к вершине,

Ушел я к долине.

В тиши волна озерная дышит.

И вереск остыл

От наших тел горячих.

Мне Шотландии[11] краешек ближе.

Сбережешь ли кольцо?

Сбережешь ли лицо,

Когда седину ты приметишь? —

Как снег, сверкает пепел

В огне кудрей твоих.

Только песню у порога ты встретишь.

Быстротечность

И маки, сохлые как головы старух,
Озарены с небес сияющим потиром.
И. Анненский

Я принес тебе мак. И опал лепесток

В первый день. (Будто руку лизнул язычок.)

Поцелуем застыл на руке.

Но прошел еще день. Ночь прошла. День настал.

Вот второй лепесток отлетел. Он лежал

И от взгляда, и рук вдалеке.

День еще миновал, незамечен, пропал,

Следующая страница