Проклятье! Когда выберусь, всё выскажу! Рауль! Как есть вылеплю правду-матку! Отматерю по сути и существу по его паршивому характеру, и его благочестивым родителям! Пусть только утром протрезвеет…
Вдруг чьё-то далеко не хлипкое тело в падении сотрясло скромную кучку столиков и стульев прямо передо мной, баррикада дрогнула, однако выдержала. Я вжался в твёрдый пол…
Ч-чёрт!!! Если… Вернее, когда… выберусь!..
Я чувствовал, что чем дольше лежу, тем больше оттягиваю момент. Надо было решаться вставать и убираться прочь. В любой момент ненадёжный барьер может не выдержать очередного испытания на крепость. Также сохранялась опасность того, что дерущиеся, но не растерявшие запал оппоненты могут заглянуть за завал и поинтересоваться, какого я тут отдыхаю?.. Если это произойдет – больница кое-кому будет обеспечена. Хорошо если им… а вдруг мне?! Тот факт, что на Сторме могли вылечить всё что угодно, оптимизма как-то не прибавлял…
Тут я ощутил, как кто-то аккуратно тронул меня за плечо. Я вздрогнул и едва не откатился. Оглянулся. Сердце готово было выскочить из груди, Кулаки сжались, я был готов дорого продать свою молодую жизнь, даже в неудобной позе лежа на полу. И тут я увидел форму кадета лётной академии. Вернее, человек в форме кадета нашего курса аккуратно прятался практически рядом со мной от случайных взглядов и летающих поверх голов предметов.
Сначала я подумал, что это вернулся Дик, но разглядел в дыму лицо и понял свою ошибку. Парень был незнаком.
– Знаешь, ты хорошо держался, – произнес молодой, симпатичный и обаятельный голос, тенор ровно настолько, чтобы девчонки «сохли». Я пригляделся к кадету – на лице пара ссадин, и самое главное – форма…
Невероятно! Не думал, что в этом баре есть ещё кто-то из наших. Таких идиотов точно мало среди курса, чтобы шляться по кабакам полных морпехов. Хотя честно признаться – даже озаботиться подобным времени не было. В определённый момент всё стало происходить очень быстро.
– Ты с друзьями!? Извини за… за это, – произнес я едва слышно и кивнул в сторону шедшего по ту сторону баррикады «веселья». К слову, говорил я громко, просто ор стоял ужасающий. Да уж, «веселье» шло своим чередом. Раскаяние захлестнуло мою захмелевшую голову. Осознание того, что мы, возможно, испортили парню весь вечер, как-то не улучшало общего настроения. Парень, напротив, лишь открыто улыбнулся и сказал с некоторой оттяжкой: