И взрослые неосознанно переносят это напряжение на свою семью. Ведь было бы ошибочно полагать, будто все мы оставляем наши профессиональные неприятности на работе и совсем не думаем о них, приходя домой!
А в тех случаях, когда мы понемногу начинаем терять свое былое влияние на подчиненных или наша деятельность становится такой бессмысленной, что нам в итоге некуда приложить свои силы, мы принимаемся командовать своими близкими. А удобнее всего это делать применительно к успеваемости наших детей, к чьим результатам, как заправские начальники, мы теперь предъявляем повышенные требования.
Педагоги тоже чувствуют на себе сильное давление. Ведь общество поручает им такую непростую миссию – помогать детям приобретать знания, которые позволят им к двадцати с лишним годам получить диплом об образовании и найти свое место в жизни. Они испытывают даже двойной стресс, ведь судьба учеников волнует их как в личном, так и в профессиональном плане. Трудно сохранять спокойствие, когда на твоих плечах лежит огромная ответственность, ни много ни мало, за целое будущее поколение, при этом классы перегружены и учебных материалов зачастую не хватает. Кроме того, любые успехи или неудачи их подопечных в любом случае влияют на их мнение о собственных педагогических способностях.
Что же касается самих учеников, то нервы не выдерживают и у них – чрезмерные нагрузки, постоянная погоня за результатами, ускоренный темп усваивания новой информации, боязнь ошибиться и т. д. Прибавьте к этому также побочный эффект переноса стресса: он вызывает у родителей чрезмерные ожидания по отношению к своим чадам, и когда эти ожидания не оправдываются, это приводит к серьезным переживаниям с их стороны.
Мы же обещали вам, что все будет совсем не так радужно, не так ли? Так что, вы все еще хотите читать дальше? Тогда поехали!
Школьная успеваемость детей становится главным объектом интереса родителей.
Мою маму интересуют только мои оценки
Фанни, 17 лет, пришла на консультацию с мамой. После 11 класса, очень сложного для нее психологически, она готовится стать архитектором. Наше общение проходит в напряженной обстановке, так как Фанни не скрывает, что ждет, когда ей исполнится 18, чтобы наконец съехать от матери, с которой они бесконечно ссорятся. Когда мы спрашиваем, что нервирует ее больше всего, она отвечает: «Просто я так больше не могу. Ее интересует только моя учеба, а не я сама как человек». Когда мы обращаемся к маме, она признает свое чрезмерное волнение по поводу успеваемости своей девочки и сожалеет, что вопрос учебы встал на первое место в их отношениях, в ущерб традиционной дружбе матери и дочери.