– Мне так показалось.
– Ну вот. А это значит, что мы можем легко попасть туда прежде, чем магазин откроют, и осмотреть помещение. Вот ваш чай, сэр, и аспирин. Вам бы отдохнуть не помешало.
Он оказался прав. Отдых, чай и мазь, которой смазали его расшибленную голову, а главное, бодрая надежность окружавших его полицейских принесли Кадогану облегчение. Воспоминание о жажде щекочущих нервы приключений, о которой он толковал мистеру Споуду в своем саду в Сент-Джонс-Вуд, вызвало у него теперь суховатую усмешку. Да, он уж хлебнул их достаточно, решил он, вполне достаточно. Он не подозревал, возможно к счастью для себя самого, что еще ему предстояло.
Уже совсем рассвело, и многочисленные башенные часы Оксфорда как раз звонили 6.30, когда они сели в полицейскую машину и поехали обратно по Хай-стрит. Тот же молочник, еще не закончивший свою работу, с мрачной усталостью покачал головой при виде Ричарда Кадогана, который, словно восточный владыка, восседал в тюрбане из бинтов посреди полицейского эскорта. Но Кадоган не обратил на него внимания. Он на какое-то время отвлекся от размышлений о роковом магазине игрушек, наслаждаясь пребыванием в Оксфорде. Прежде ему почти не хватало времени оглядеться вокруг, но теперь, сидя в машине, плавно мчавшейся среди величественных улиц по направлению к высокой башне Модлин-колледжа, он буквально упивался очарованием этого места. Ну почему, почему, ради всего святого, он не жил здесь? А погода сегодня снова обещала быть хорошей.
Проехав по мосту, они оказались на том перекрестке, где стояла каменная поилка для лошадей, и нырнули в Иффли-роуд. Вглядываясь в ряды домов, Кадоган заметил:
– Так-так! Они подняли тент!
– Вы уверены, что это то самое место, сэр?
– Конечно. Напротив церкви из красного кирпича. Как там она называется? Нонконформистская, что ли…
– А это, сэр? Это, надо думать, баптистская.
– Ну вот, водитель, здесь можно остановиться! – взволнованно воскликнул Кадоган. – Вот справа церковь, вот улочка, по которой я вышел, и тут…
Полицейская машина тем временем заехала на край тротуара. Наполовину приподнимаясь с сиденья, Кадоган вдруг застыл на месте, уставившись на магазин. Перед ним в витрине были выставлены в образцовом порядке консервы, мука, банки с рисом и чечевицей, прочей бакалеей и бекон. Это был, как гласила надпись: «Торговый дом Уинкворт. Бакалея и продовольствие».