– Их надо запереть, – предлагает Саманта. – Тогда они будут сидеть под замком!
– Ловушка лучше! – настаивает Джозеф. – Смотри, если они будут здесь во время уборки, то ловушка откроется и они провалятся в нее!
– Кто-нибудь может пострадать! – говорю я.
– Джозеф прав! – кричит Саймон. – Надо сделать так, чтобы они свалились прямо туда, где уборка.
– Ага, ловушка – это здорово, – подключается Алекс. – Они не упадут, они просто скатятся прямо туда, где уборка.
– А если они вылезут? Лучше их запереть! – говорит Арлин.
– Ага, а я ключ могу найти.
Беседа принимает направление, над которым я не властна. Как только возникло волшебное решение, детей уже не развернуть в другую сторону. Но я все же пытаюсь.
– При чем тут ловушки? Давайте лучше подумаем про новые правила!
– Нужен охранник, – говорит Саймон.
– С пистолетом!
– Но он не будет стрелять, да, учительница? – замечает рассудительная Саманта. – Пусть будет ловушка, – подытоживает она.
Образ ловушки, подсказанный Джозефом, витает над нами, и мои представления о реальности совершенно перевернуты желанием детей поместить проблему в фантастический контекст. Они не играют в рассказчиков, они и есть рассказчики. Это их интуитивный подход на все случаи жизни. Это их способ мышления.
На какое-то время ситуация с уборкой улучшается: люди всегда более уступчивы и великодушны после хорошего разговора. В этом случае дети сумели выдумать подходящую причину для скучной уборки. Вооруженные охранники и ловушки – куда более интересная история. Нас учили, что игра для детей – это замена работы. Но, слушая их и наблюдая за ними, я поняла, что игра – это сама Истина и сама Жизнь.
Постепенно продвигаясь вглубь от поверхностного понимания игры к серьезному анализу ее содержания, я изучаю этот предмет и как учитель, и как исследователь, фиксирующий свой опыт. Магнитофон для меня – насущная необходимость. Каждый вечер я расшифровываю записи игр, историй, разговоров и потом сочиняю свои собственные истории о том, что случилось за день. На следующее утро я сверяю свою реальность с реальностью, в которую погружены дети.
Как и сама игра, процесс этот бесконечен. Каждый год дети изобретают новые образы и символы, и мои представления о том, чем мы занимаемся в классе, непрерывно расширяются. Одно время я полагала, что моя задача – показать детям, как им решать свои проблемы. Я написала: я не прошу вас забыть про игру. Наш договор выглядит скорее вот так: если будете стараться объяснить мне, что вам нужно, я буду стараться показать вам, как разобраться с вашими проблемами.