На краткий миг я подался его потоку, рассеивающему мои мысли. А потом усилил препятствование связи наших мысленных пространств, выграничил текущую из него мелодию из воспринимаемого и перенаправил своё внимание на поиск путей понимания того, что же он пытается от меня скрыть. Переместив внимание в высокие сферы замыслов, я направил его на пришельца.
Я успел коснутся его своим Ведателем Замыслов и понять его намеренье. Скрыть своё присутствие в его разуме я не успел. И его намеренье проверить, есть ли рядом кто-то разумный, осуществилось. Я, продолжая скользить в глубокой тени торговых домов, поспешил затаится в мысленном молчании. И только концентрация внимания на движении помогла мне создать мысленную тишину, поскольку внимание моё, в очередной раз выскользнув из сферы воли, склонно было метаться между досадой от проигрыша этому… существу и страхом незнания того, как он воспользуется своей победой.
Пришелец не замедлил претворить мои страхи в уверенность. От запел.
Он пел на своём языке, похожем по звучанию на орочий и гномий, но не такой шепелявый, как второй, и не такой рыкающий, как первый…
Расспрашиваемый прервал рассказ, чтобы сделать торопливый глоток.
– Прошу простить высокий совет за то, что не могу привести более глубокий анализ – внимание моё было уделено отнюдь не звукам. Звуки песни я слушал только на протяжении первого куплета. Смысл того, что он пел, лишь слабо касался моего сознания, поскольку проистекал из глубин его реальности, чуждой моей. И я всеми силами удерживал себя от падения в бездну чуждых мыслей и образов, которые бушевали вокруг моего сознания. Из того, чему я позволил попасть в мой внутренний мир, я смог понять лишь то, что это баллада об одинокой девушке. По окончании первого куплета он запел припев. И его смысл я понял, если так можно сказать, отлично.
Расспрашиваемый замолк и устремил взгляд в себя. Пауза тянулась несколько секунд, в течении которых в зале стояла полная тишина. Завершив взгляд в прошлое глотком, Расспрашиваемый возобновил повествование:
– В стены, которыми я отгородил своё сознание, ударил поток внимания пришельца, концентрированность и эмоциональность которого мне сложно оценить. Прошу высокий совет простить меня за сравнение, но единственная аналогия, которую я могу найти в своей памяти – Обряд Призыва Светоча. Конечно же, Призыв Светоча осуществляется несколькими в высшей степени разумными существами, которые объединяют своё внимание и волю в единый Зов. А пришелец был один. Но через его мысленное пространство, открытое широко и ещё больше, ко мне взывали призраки всех, кто когда-то пел эту песню. Они стучались в моё сознание и вопрошали, есть ли тут ещё кто-нибудь, кроме него – единого сознания, тоскующего и страдающего от одиночества.