Не смеялся только Ягнатьев. Он примеривал эту историю на себя.
Так, вероятно, чувствует себя оса, угодившая в готовящийся борщ.
Наполеон
Часто вспоминается старинная книжка о войне 1812 года с утекающими из заснеженной России замотанными в бабье французами. Алеше было жаль их. Он всегда был склонен к состраданию. Быть может, он подсознательно рассчитывал на равноценный ответ?
Наполеон не нравился ему. Судя по портретам, император никогда не мыл голову. Его волосы казались жирными и прилипшими ко лбу.
Судя по всему уличным животным присущ азарт. Они внимательно наблюдают за игрой в домино.
Впрочем, все это происходит далеко от ванной Ягнатьева, следовательно, не имеет никакого отношения к нашей истории.
Зато самое непосредственное отношение к нашей истории имеет Арик Шуман.
Арик Шуман
Утренняя сценка в инфекционном отделении. Фекальное шествие. Очень смешно.
Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха!..
Точно в немом кино. Не хватает тапера.
Таперы
Куда подевались таперы? Неужели все расстреляны?
Предзнаменование растерянности
С некоторых пор Алексей Ильич перестал удерживать в руках предметы. Разнообразные соображения по этому поводу роились в его голове. Утешал он себя тем, что это не главное, случаются вещи и пострашнее. В конце концов, он не ювелир и не хирург, да и предметов не так уж много испорчено.
Отшучивался тем, что стареет, хотя в душе оставался юношей, норовящим поклониться при виде и незначительно старших по возрасту своих коллег.
На самом деле, предметы просто перестали интересовать его.
Если прежде он брал в руки чашку с кофе, в его голове затевалась мысль о том, что вот он собирается пить или угостить того-другого бодрящим напитком. Разумеется, наряду с мыслью о кофе, в его голове присутствовали и другие, более содержательные мысли. Тем не менее, чашку с кофе из виду он не упускал. Теперь же он забывал о ней самым решительным образом.
То, что называется рассеянностью.
Когда фантазии становятся большей реальностью, нежели сама реальность.
То, что свойственно творцам: художникам, большим ученым.
Свойственно тем, кем он не был, и ни единым движением своим стать не стремился. Продиктованная Дедом юношеская его готовность к переустройству мира никогда не гостила в угодьях конкретного труда, поступков и созидания. По жизни ступал он скорее бессознательно, по инерции. Исследования, коими он как-нибудь занимался по долгу службы, были безжизненными, знания лишены воли и языка. Единственно созерцание и наблюдение возбуждали в нем на некоторое время интерес. Но приложения необычным этим занятиям своим он не находил.