Взлетел донельзя возмущённый Николаев Денис. Казалось, трибуна сейчас вспыхнет от его пламенности: «Страшные здесь вещи говорят! Ишь он, какой умный, а все остальные дураки и их нечего слушать – это те, кто слева сидит (Слева от него сидел я). Эти слова меня, признаться, удивили. При чём тут «умный, не умный» я только, всего лишь, предложение внёс, а его можно и не принять, и послать…
По регламенту, как положено, моё предложение поставили на голосование и – приняли при одном голосе против. Кто-то в зале вскрикнул: «Как же так?!..»
И в самом деле: все собрались именно высказаться и послушать о происходящем в стране и вдруг, на тебе – прений не будет… Я даже усомнился: правильно ли сделал, внеся такое предложение? Может быть, лучше бы было выпустить пар?.. Нет, наверное, не лучше. Он мог бы и скопиться и взаимный раскол усилить. А так – собрание тихо и мирно вошло в деловое русло. Малый Совет моё предложение одобрил».
«Всё ясно, как дно пустой тарелки под ярким солнышком, – сдрейфил наш депутат. Вот и придумал такое предложение: ни да, ни нет, и взятки гладки. Кто бы ни победил – мы ни при чём, мы – помалкивали», – изобразил пренебрежение Любопытный. «Думаю, не так всё примитивно, как ваша милость изволит изречься, – отвесил шутовской поклон Знающий. – Политические дискуссии на уровне райцентра по вопросу лояльности к одной из враждующих сторон высшей степени власти абсолютно никакого решающего значения для судеб страны не имеют. Но вполне могли бы стать веской причиной для скверных последствий для района. В зависимости от того, которая из сторон в Москве пришлёпнет другую. Поговорить можно было бы, если бы разговор так и остался только разговором „по душам“. Но, скорее всего, кто-нибудь из разговаривающих предложил бы принять некую резолюцию: слушали, мол, – постановили, дескать. Противников Ельцина в зале находилось предостаточно для решения в пользу Веховного Совета. И появился бы документ – вещественное свидетельство: город Клёво противостоял президенту Ельцину – со всеми последующими результатами для города и его жителей, большинству которых на все дискуссии наплевать. Не в смысле репрессий тех или иных депутатов, а в другом: в выделении средств из федерального фонда, предоставления льгот Заводу… Избежав дискуссий – к ним особенно рвались именно противники Ельцина, депутаты исключили саму возможность появления опасного для города документа. Никто, ведь, не мог заранее знать, как поведёт себя президент после такой вздрючки. Мне кажется, депутаты поступили мудро». «Кажется, кажется, – пробурчало то, во что превратилось видение Любопытного. – Перекрестись, если… Посуществу трусы всегда мудрее смелых – больше шансов уцелеть…» «Да и смелость мудра, если смысл в ней виден, а не „пустые хлопоты“ ценой собственной головы… Я, вот, тоже не всё понимал в Ельцине и не во всём с ним согласен был. Но ещё больше был не согласен с действиями Хазбулатова, Руцкого и иже с ними… „Хазбулат удалой, бедна сакля твоя…“ Видно же было: действия депутатов – угроза гражданской войны в России. Их необходимо было остановить любым путём… А насчёт перекреститься, то чего уж там – дело прошлое и уже давно как историческое, намотанное на ус: полезно знать и учитывать».