– Он будет в твоем платье, а ты в его штанах, – и Мария с Хосэ громко рассмеялись, за ними рассмеялись и остальные в зале.
Хулио и Флоренсия чувствовали себя растерянными. Она обернулась и представила, как через неделю все также будут смеяться над ними, ведь она знала, он не признается, и она тоже.
– Неужели ты боишься, Флоренсия де ла Вега? – усмехнулась Мария.
– Я ничего не боюсь! Пари так пари!
– А если выиграем мы? – вмешался Хулио, взяв Флоренсию за руку, от чего мурашки прошлись по ее коже. Она чувствовала его пульс, и уже ничего не имело значения.
– Ну, тогда то же самое сделаем мы, – развел руками Хосэ.
– Неужели ты станцуешь, наш вечный гитарист? – удивилась Флоренсия, зная, что он никогда еще этого не делал.
– Ради вас, что угодно, – он улыбнулся.
– По рукам! – сказал Хулио.
Когда он отнял свою руку, Флоренсия нащупала листок бумаги в ладони. Уже в раздевалке она прочла:
«Сегодня на пляже со стороны маяка в семь. Хулио».
«И когда это он успел написать? И что ему от меня нужно?» – удивилась она.
Уже около семи вечера она пришла в назначенное место, его там не было, она ужасно разозлилась. Вспышка гнева опять накатила, и она топнула ногой по песку. Как могла она поверить ему! Он всего лишь посмеялся над ней. Она обернулась в сторону дома и увидела его улыбающееся лицо. Ему так нравилось выводить ее из себя. А ей нравилась его радость. Вечер тихо опускался на прибрежный город и с моря подул легкий бриз. Ее легкое льняное платье слегка развивалось на ветру. Именно такой она являлась ему во снах много лет спустя.
– Я думала, ты не придешь, – призналась она.
– Я ведь сам тебя пригласил.
– И опоздал.
– Мне хотелось посмотреть, как ты злишься.
– Тебе это явно доставляет удовольствие.
– Правда, – признался Хулио.
– Так что ты хотел сказать?
– Я хотел предложить сделку. Мне не очень хочется появляться в женском платье на глазах у всех, да еще и танцевать женскую партию севийаны.
– И какую сделку?
– Есть два варианта, давай пройдемся, – он взял ее за руку и повел вдоль побережья, – Это ведь наше первое свидание, – засмеялся он.
Флоренсия молчала. Настолько необычным был этот момент, что она не могла ничего произнести. Волны одна за другой накрывали их ступни, одна волна сначала касалась его, потом ее и была некая интимность в этих прикосновениях. На минуту это зрелище заворожило обоих.