Хлестнув лошадь, капитан ускакал. Я был поставлен в тупик этой, ничем не обоснованной, яростью. Хорошо еще, что я вел себя, как подобает джентльмену. Узнай он, что с ним говорит всего лишь врач, хоть и благородного происхождения, думаю, капитан не стал бы ждать следующего раза, а сразу проломил мне голову.
Размышляя об этом происшествии, я незаметно для себя добрался до деревни. Викарий тепло принял меня и проводил к небольшому домику на окраине. Домик состоял из трех комнат и передней. Здесь я должен был жить и принимать больных. В доме уже хозяйничала нанятая викарием кухарка миссис Джонс, которая, впрочем, обещалась исполнять и все прочие обязанности приходящей прислуги.
Оставив меня на попечении миссис Джонс, викарий ушел.
Это была уже немолодая женщина, опрятная и словоохотливая. Не задав ни одного вопроса, я уже знал все про каждого жителя Уэмбери и окрестных деревень.
В Уэмбери жили, по большей части, небогатые фермеры, арендовавшие землю у нескольких сквайеров. В свободное от полевых работ время они рыбачили и, как и полагается в этой части Англии, браконьерствовали. Большинство землевладельцев смотрело на шалости крестьян сквозь пальцы. Это были благородные семейства – аристократы, испокон веков жившие тех местах и сохранившие простоту деревенских нравов.
Но несколько лет назад здесь купил поместье отставной колониальный офицер Бароун. Поговаривают, что Бароун должен был окончить службу в более высоком чине, но он оказался замешанным в какой-то темной истории в Ост-Индии. Доказать ничего не удалось, но его решили от греха подальше отправить в Англию, куда он прибыл богатым человеком.
Бароун с первых дней заслужил неприязнь фермеров. Он огородил земли, прежде считавшиеся ими свободными, запрещая не то что охотиться, но даже передвигаться по ним. С утра до вечера лесничие Бароуна носились по его угодьям, выискивая зазевавшего браконьера. Вся округа знала, попадись мистеру Бароуну в лапы и пощады не будет. Привычный к беззаконию в колониях, он редко прибегал к суду, предпочитая травить несчастных собаками, а то и стрелять по ним мелкой дробью.
Фермеры платили той же монетой: ни одно поместье в округе не подвергалась таким частым набегам браконьеров, как земли Бароуна. Это была настоящая война, в которой уже подстрелили нескольких фермеров и лесничих.