– Значит, у меня была уловительная, угадывательная… – понял червячок Игнатий. – Ведь я сразу догадался, кто вы такая.
– По-моему, мы с тобой давно на ты, – усмехнулась Думалка. – Ну что, давай полетаем?..
И тут же червячок Игнатий – он был совсем не против полетать – оказался невесть как на спине Думалки, которая уже летела вперёд, не взмахивая крыльями, а как бы планируя на них.
– Интересно, что там внизу, – подумал Игнатий. – Может, что-нибудь необычное?..
Тем временем туманное невесть что, которое их окружало, стало рассеиваться. Внизу стали видны красно-синие леса, а между ними горы, стоящие на своих вершинах. На поднятых к небу основаниях раскинулись голубые лужайки, по которым разгуливали зелёные жирафы с необычайно длинными шеями. Казалось, могут дотянуться до наших летучих путешественников.
– Почему бы и нет? – улыбнулась оказавшаяся совсем рядом симпатичная жирафья бело-зелёная голова с чудесными рожками, золотистыми в серебристых пятнышках. – Здравствуй, дорогой Игнатий! Меня зовут Йитанги. Прилетай к нам ещё!..
Слово «ещё» донеслось уже откуда-то издалека, а червячок Игнатий почему-то оказался неподалёку от своей норки. Думалки не было видно, зато рядом летала птичка-мысличка.
– Ты какая-то другая, – то ли сказал, то ли подумал червячок Игнатий.
– Ещё бы, – весело откликнулась птичка. – Та была угадывательная, а я рассуждательная. А ты понял, что летал на крыльях фантазии?
– Ну да, конечно же, это был полёт фантазии, – согласился Игнатий. – Но разве Думалка ещё и фантазия?
– А как же! И воображение, и соображение – это всё наша Думалка. Как раз она просила тебе передать, что готова летать с тобой и в ту сторону, и в другую. И предупредить, чтобы не удивлялся, что она остаётся невидимой. Кстати, моя видимость тоже заканчивается, – и птичка-мысличка растаяла в воздухе.
Вернувшись в норку, червячок Игнатий обнаружил там слизнячка Лямбу, который из-за своей неторопливости часто выходил в гости гораздо раньше, чем надо, и приходил нередко тоже очень заранее. Сейчас был как раз такой случай.
Обрадовавшись старому другу, Игнатий тут же принялся рассказывать ему про Думалку и про свой необычный полёт. Лямба слушал с большим интересом, но был как-то не очень удивлён.
– Отличное путешествие! – сказал он. – И теперь я знаю, как зовут моё Что-то.