«А всё кричат, что у нас больницы переполнены», – мелькнула насмешливая мысль.
– Где я? – спросил он жующего.
– Городская клиническая больница. Очухался, касатик? Надо доктора позвать.
– Позови, – сказал он.
Доктор пришёл через полчаса, сердито попенял соседу («Просил же в палате не питаться, столовая для этого есть. Кругом крошки.» «Выздоравливаю, – радостно лыбился сосед. – Аппетит проснулся.»), присел на краешек его койки:
– Ну, как самочувствие, Михаил Сергеевич?
– Нормально, – сказал он. – Только в груди болит и слабость, будто мешки разгружал.
– Есть некоторая проблемка, – натужно сказал доктор. – На первый взгляд, пустяковая, но налицо резкое снижение иммунитета. Будем лечить.
– Что со мной, доктор? – спросил он.
– Сделаем анализы, томограмму, узи, рентген, оборудование у нас современное, тогда и поставим окончательный диагноз.
– Окончательным обычно бывает приговор, – пошутил он.
– Без паники, Михаил Сергеевич, – сказал доктор. – Я не наблюдаю пока ничего сверхъестественного, экология плохая, погода пляшет как бешеная, люди и помоложе вас с такими болячками попадают, в жизни бы не подумал.
– Это надолго, доктор, – спросил он.
– Заболеть легко, вылечиться трудно, – сказал доктор, выходя. – Отдыхайте.
Через несколько дней его перевели в одноместную палату. «Странно, – подумал он. – Это ведь денег стоит». Накануне навестила жена, смотрела на него испуганной курицей и, наконец, решилась на вопрос: «Что говорят-то?»
– Ничего не говорят, анализы делают, – раздражённо ответил он. У него очень сильно болела голова и гномик в груди совсем распоясался, вёл себя как слон в посудной лавке, топтал ребра, вбирал в себя весь воздух и громко кашлял. Утром и вечером ему кололи обезболивающие, но толку от них было немного.
– Ничего не говорят, – повторил он. – Упадок сил.
– Удивительно, – сказала жена. – Ты так много ел в последнее время.
– А сейчас аппетита совсем нет, – сказал он. – Ладно, ты иди, устал я.
По ночам ему казалось, что ураган сметает внутри него все кости, он просыпался мокрый от пота и начинал кричать. Прибегал дежурный врач, ему вкалывали морфий, он забывался до следующего урагана.
Рахим обычно приходил в субботу. Вместе они делали несложную хозяйственную работу и вели неспешные беседы. Рахим, как человек, в принципе, немногословный, умел формулировать свои мысли просто и точно, отбрасывая лишние словеса изящества, и это его качество очень ему нравилось. Хорошо было и то, что они могли подолгу молчать, занимаясь каким-нибудь делом. Без дела они не сидели никогда.