Язык залива лижет плоский берег,
где сонные отары валунов
жуют в тугой медлительности вереск,
поругивая сфинксов-шалунов.
Здесь некогда ледник холодным краем
надрезал нежной жизни стебельки.
Обиженная больше не играет,
попав в оцепенения силки.
В оцепенении застывшая природа.
Величествен наш северный пейзаж.
Гудки туманом скрытых пароходов
сиренами сварливыми визжат.
Как лемех плуга лес вдали ржавеет,
осеннею коррозией разъят,
и сыпется в заросшие траншеи
всей тяжестью окалины наряд.
От дальности замедленным движеньем
на юг уходят клином журавли.
И остаётся, словно в утешенье,
картонная коробочка Марли.