– Это так уж важно?
– Нет.
Поклонник Жозианы спит как младенец. Гийом занял пост у лифта, чтобы придержать двери санитарам с носилками. Я жду в коридоре. И продолжаю думать о том, что он сказал мне о несущественности разницы в возрасте, когда речь идет о телесном притяжении. Умеет он бросить пару важных фраз в тот момент, когда у него есть возможность смыться и оставить адресата самому разбираться с их значением.
Некоторое время я пребываю в замешательстве. Гийом – замечательный парень.
Раненый в паршивом состоянии, но обе руки при нем. Доктор Мерлин в очередной раз умудрился починить одну из своих моделек. Вот только эта полетела еще до того, как он ее построил.
Ну вот, помяни черта…
Хирург приближается к нам; маска болтается на шее, операционная шапочка все еще на голове. Он нервно размахивает руками, указывая на пациента, и наконец наставляет на него палец.
– За этим будете следить, как за молоком на огне, не для того я столько времени корпел над его рукой, чтобы через три недели ампутировать ее из-за какой-нибудь дурацкой инфекции.
– Сложно было? – спрашивает Гийом.
– Думаю, это мой самый удачный случай. Если рука уцелеет, я отгрохаю такую статью в американский журнал по травматологии, – отвечает Мерлин с улыбкой истинного хирурга.
Того, который первый после Бога.
Затем выдает нам указания по обезболивающим и торопливо отправляется спать в надежде, что никакой срочный случай не вырвет его из снов о летающих моделях.
Молодой человек, лежащий на кровати, действительно выглядит как пожарный. Коротко стриженные волосы и широкие плечи, мускулистое тело, квадратное лицо, которое угадывается под повязками, скрывающими открытые раны, под ушибами и отеками. Мне всегда не по себе, когда пациентами оказываются пожарные с множественными травмами, пострадавшие при выполнении служебных обязанностей. Ведь они должны спасать другую жизнь, подвергая опасности собственную. Многие ли из нас на такое способны?
Не знаю, есть ли у него в жизни своя Жозиана, но уверена, что отсюда он выберется не скоро. Сажусь рядом, кладу на колени его историю болезни и пытаюсь вчитаться.
Ромео Фуркад. Не самое распространенное имя. Оно вызывает у меня улыбку. И не случайно.
Двадцать пять лет. Какой молодой…
Доверенное лицо[6]: месье Клейн, капитан бригады пожарных. Наверно, это тот самый, что приехал на «скорой» вместе с ним. Странно, что не кто-нибудь из родственников. Никто другой в истории болезни не упомянут. Естественно, при таком срочном приеме указывается только самое необходимое.