О! Стаханов Иван Иванович и свои пятьдесят лет выглядел, как снаряд главного калибра его незабвенного крейсера.
Начальник смены Серёга Ланской, тоже случайный однофамилец исторического персонажа, перевёлся на «Севера» с подобной же должности на электростанции где-то в забайкальской Сибири. Начальником он был душевным, без командирского гонора, и больше заискивал перед работягами, чем ими командовал. Если он чего-то и требовал, лицо его принимало выражение застенчивого паренька, вопрошающего свою девушку о взаимности в любви.
Дежурный слесарь Витёк-Пучок, рослый парняга с гривой черных вьющихся волос был горазд спать где попало в любое время суток, независимо, в ночную, в дневную, в утреннюю смену выпадало работать. Когда Пучок не спал, то расхаживал по цеху походочкой под матёрого блатаря. Приставал с шуточками и обнимашками к проходившим по цеху девчонкам-лаборанткам и прибористкам. А то и вообще, пританцовывая, уходил на первый этаж в заводскую столовку клянчить у поварих «какау». Приучить Витька к труду – стоило большого труда. И Желткову, в чью «субординацию» входил Витёк, иногда легче было сходить самому что-то там закрутить-прикрутить, исправить и наладить, чем долго уговаривать и объяснять, когда его подопечный, держа в ладонях костяшки домино, умильно улыбался и отвечал весело: «А щас доиграю… Всё пучком… Ща-а…». Витёк наслаждался свободой, только недавно освободившись из питерских «Крестов», где тянул двухлетний срок за банальную хулиганку в общежитии своей ремеслухи.
«Ну, Петь, твои проблемы, – сочувственно проговаривал Серёга Ланской, сидя напротив Витьки тоже с костяшками домино. – Ты его воспитывай. Твой непосредственный подчинённый». И Желтков, чертыхнувшись, шёл выполнять за Пучка самую черновую работу – очищать транспортёр податчика сырого угля от сопутствующего мусора, чтобы вдруг не срезало шпильки на передаточном механизме. А потом и меняй эти шпильки опять же самому Желткову. «Ходи, Витёк!» – слышал Желтков за спиной радостный возглас начальника смены.
Когда Желтков в первые дни в котельном цехе начинал «осваивать профессию», его наставником тоже был приблатнённый паренёк. Но тот держал себя совсем в другой «картине». Демонстративно-небрежный, вялый, точно устал «от этой жизни», а плечами у него багаж фартовых удач и куча нераскрытых законом преступлений. Но тот, Андрюха хоть что-то понимал в кочегарском деле. В процессе ознакомительных походах по цеху, лазая по отметкам котлов, он впереди себя по металлическим лестницам постоянно посылал Желткова. А на площадках лестниц командовал направление: «направо», «налево», «вперёд». Желтков внутренне усмехался, понимая ассоциации Андрюхи – но подчинялся ему без усмешки на лице. Конечно, разумеется, Андрюха ведал, откуда к ним в кочегары пришёл Желтков.