Желтков опять пробирался через толпу персонажей уголовных дел, раздавая по пути обещания принять во внимание их «пустые хлопоты». Водитель «канарейки» и сопровождающий инспектор угрозыска посмотрели на Желткова так, будто он прямая причина лишения их тихого ужина в кругу семьи.
В кругу своей семьи Петька Желтков очень редко ужинал, обедал и завтракал. На этой приполярной территории его главной обязанностью были… Перед государством – круглосуточная работа без предъявления каких-либо претензий за свои напряги. Перед семьёй, вообще – добиться худо-бедной жилплощади, устроить сына в детсадик, а жену на работу, оставлять ползарплаты на сберкнижке. Перед сыном, в частности – сходить с ним раз в месяц в местный клуб на детский сеанс, и раз в полгода – побродить по ближней тайге. А так всё: вжиг-вжиг- поворот, как на трассе бобслея.
Через месяц, примерно – вспышки на солнце, что ли, прекратились – волна криминала пошла на спад. Желтков уже безвылазно просиживал в своём кабинете, порой до полуночи. Печатал на убогой «Украине» процессуальные бумажки. Сам перед собой справедливо понимая, что, может быть, в этом криминальном извержении он много не раскрыл и не раскроет, но хотя бы успел оформить в полагающемся формате преступное событие.
Оторвав подушечки пальцев от клавиш печатной машинки, он прислушался к задорному смеху, доносившемуся из дежурной части милиции. Молодые сержантики, довольные своей жизнью, службой, формой и приобретёнными полномочиями весело проводили часы дежурства. Полизав кончики пальцев с выступившей из-под ногтей сукровицей, Желтков продолжал дальше стучать по клавишам. А мысли его витали отдельно от печатаемых под копирку формулировок из УК и УПК, а где-то в свободе – на свободе, где жизнь не вжиг-вжиг-бултых … и кладбище. А такая жизнь, что не в узком профессиональном ареале обитания, а такая жизнь: общая, раздольная, непредсказуемая наперёд. Какая-то жизнь – горизонтальная, в ширину, в объёмном кругозоре, а не узкая, вертикальная: делай карьеру, считай звёздочки на погонах и всё определено до самого кладбища. Но и в той жизни, наверное, свои неувязки, что бывает прапорщик-интендант счастливей и довольней выпавшей ему судьбой, чем генерал авиации. Жизнь должна быть безгранично объёмной во всех существующих измерениях. Жизнь должна быть неожиданной, незапланированной грядущим днём. Она же, жизнь дана нам мучительно-прекрасным подарком – эта безумно короткая жизнь…