Девчонка не желает добровольно заходить в
кабинку и оставаться со мной наедине в маленьком закрытом
пространстве, но, видимо, сказать об этом и выглядеть уязвимой –
еще больше.
Набрав в легкие побольше воздуха и вскинув
подбородок, она все-таки заходит в лифт.
Иду
следом и оказываюсь напротив настолько близко, что улавливаю
фруктовые нотки духов. Мне нравится ее запах, такой же
головокружительный, как и его хозяйка.
–
Какой этаж?
Брюнетка поднимает глаза и твердо
заявляет:
–
Нажимайте свой, мне выше.
– А
если мне последний?
Рассерженно пялится, понимая, что проиграла,
но касается пальчиком кнопки с цифрой пять.
Лифт
мягко трогается и дает мне меньше минуты форы.
– Я
тебе не нравлюсь? – спрашиваю напрямик, впиваясь взглядом в ее
лицо, чтобы не упустить ни одну эмоцию.
Молчит пару секунд и тихо
выдыхает:
–
Нравишься.
Вот мы и перешли на ты.
На
губах самодовольно расползается улыбка.
Вот так сразу прямо и без жеманства.
Браво, детка!
Особа, которая в лоб говорит правду – это как
цветок из красной книги. Таких надо беречь от окончательного
вымирания.
–
Тогда в чем дело?
–
Для тебя девушки – забава, – выплевывает с холодной ноткой
презрения.
Едва сдерживаю усмешку. У меня что на
лбу это написано?
– А
если ты зацепила?
Прожигает своим горячим взглядом.
– А
если я не верю!
– И
не дашь шанс убедить тебя в этом?
Внимательно смотрит, пытаясь понять в чем
подвох.
–
Каким образом?
–
Сходи со мной на свидание.
Закатывает глаза с видом «как
примитивно».
–
Хорошо, давай назовем это ужином.
Кривит губы.
– Не
вижу смысла.
–
Боишься, что я тебя очарую и ты сдашься?
–
Нет, – выплевывает пренебрежительно, но я продолжаю атаковывать
вопросами.
– Не
боишься или не сдашься?!
– И
то, и другое.
–
Тогда в чем проблема?
–
Ладно, просто ужин, – соглашается она, видимо, устав от нашей
словесной дуэли, когда лифт останавливается и раскрывает двери, и
выскакивает в холл.
Выхожу за ней.
Оборачивается. Смотрит удивленно.
Наверняка подумала, что, получив согласие на
неопределенное свидание, я оставлю ее в покое.
–
Все. Дальше я сама.
–
Боишься, что увижу, где ты живешь?
Вскидывает подбородок.
– Не
боюсь, просто не хочу, чтобы ты знал.
–
Почему?
– У
каждого человека должно быть убежище. Считай, что это мое и вход
туда только для самых близких, – холодно сообщает, снова проводя
между нами черту.