Судя по всему, жена нашего горе-охотника была привычна к неудачам мужа на этом поприще. Увидев, что мы возвращаемся без добычи, она так развеселилась, что от смеха ее глазки-щелочки исчезли вовсе. Она предусмотрительно решила приготовить обед из дичи, добытой в предыдущие дни, и усердно жарила мясо. Мы наблюдали, как она готовит, и очень удивились, когда женщина вдруг, безо всякого стеснения, сбросила с плеч огромный овечий тулуп, перехваченный разноцветным поясом. Бесформенный тулуп стеснял движения рук, и теперь, освободившись от него, она спокойно продолжала заниматься своим делом с обнаженным торсом. Позже мы еще не раз встречали подобную непосредственность. Нам было жаль расставаться с этой милой парой, но надо было идти дальше. Так что, прекрасно пообедав и отдохнув, мы снова двинулись в путь.
По дороге мы часто видели диких яков – они паслись черными точками на склонах гор. К несчастью, это зрелище пробудило в нашем вьючном осле стремление к вольной жизни. Он вдруг помчался через широкий ручей и, прежде чем мы смогли догнать его, скинул с себя поклажу. Кое-как, ругаясь и проклиная все на свете, нам удалось выловить свои вещи из воды. Пока мы были заняты их просушкой на берегу, вдалеке показались два человека. Одного из них мы тут же узнали по ровному, размеренному шагу опытного альпиниста – это был Петер Ауфшнайтер. Он приближался к нам в сопровождении нанятого носильщика. Такая встреча в пустынной местности может показаться невероятной. Но люди здесь столетиями ходят по одним и тем же долинам и перевалам, а мы специально выбирали самые исхоженные и любимые местным населением тропы.
Сердечно поприветствовав нас, Ауфшнайтер стал рассказывать, что с ним случилось за последнее время. 17 июня он расстался с Трайпелем, который решил верхом отправиться в Индию, выдавая себя за англичанина. На эту роскошь, лошадь, он потратил все оставшиеся у него деньги. Сам Ауфшнайтер некоторое время болел, а выздоровев, двинулся вслед за нами. По дороге ему удалось кое-что узнать о последних событиях войны, и мы, хотя были сейчас как будто совсем в другом мире, жадно стали слушать новости.
Изначально Ауфшнайтер не хотел идти с нами в Гарток, полагая, что оттуда нас снова выдворят. Он считал, что куда разумнее пробираться сразу в Центральный Тибет, к кочевникам. Но в итоге мы продолжили путь вместе, и с того дня все последующие годы я больше не расставался с Ауфшнайтером.