Однажды нам довелось наблюдать непальцев за сбором меда. Тибетцы этим не занимаются, поскольку это запрещено официальным распоряжением правительства, ведь их религия не разрешает лишать животных пищи. Но здесь, как и везде в мире, люди любят обходить запреты, поэтому тибетцы вместе со своими пёнпо просто платят за удовольствие полакомиться сладким. Они предоставляют непальцам собирать мед, который, вообще-то, мог доставаться им самим бесплатно, а потом покупают у них свое любимое лакомство.
Сбор меда в этих краях – довольно опасное занятие, потому что пчелы любят прятать соты под скальными выступами в узких ущельях. В расселины опускают длинные бамбуковые лестницы, и по ним, свободно раскачиваясь в воздухе, люди спускаются вниз на семьдесят-восемьдесят метров. Под ними ревет река Кози, и обрыв веревки означает для сборщика меда верную смерть. Во время сбора разъяренных пчел отпугивают дымом. Добыча складывается в специальные емкости и поднимается другой веревкой. Самое главное в этом деле – слаженность действий, потому что крики или иные сигналы в шуме реки было бы не разобрать. В тот год в ущелье близ Кьирона мед собирали одиннадцать непальцев в течение недели, и цена на лакомство явно не соответствовала той опасности, которой они подвергались во время работы. Я очень жалел, что у меня нет кинокамеры, чтобы запечатлеть это потрясающее зрелище.
Когда закончились обильные летние дожди, мы начали систематически обследовать окрестные вытянутые долины. Часто, взяв с собой продукты, картографические материалы и компас, мы уходили в экспедиции на несколько дней. Мы жили на альпийских лугах вместе с пастухами, которые, совсем как у нас, летом присматривали за скотом, пасущимся на пышных горных пастбищах. Сотни коров и самок яков щипали сочную травку среди заснеженных горных вершин. Я часто помогал взбивать масло, за что получал в награду золотисто-желтый свежий кусок. Чтобы масло быстрее застывало, с глетчеров приносят лед и бросают его в огромные маслобойные чаны.
Всякую хижину в горах охраняют резвые и очень агрессивные собаки. Обычно они сидят на цепи, и по ночам их лай отпугивает пантер, волков и диких псов. Эти сторожевые собаки крепко сложены, к тому же их кормят в основном молоком и сырой телятиной, что делает их еще сильнее и опаснее. Я пережил несколько весьма неприятных столкновений с этими зверями. Однажды такая собака сорвалась с цепи, когда я проходил мимо, и попыталась схватить меня за горло. Я увернулся, но тут псина вцепилась мне в руку и отпустила ее только после долгой борьбы. Моя одежда превратилась в лохмотья, но собака после схватки осталась неподвижно лежать на земле. Остатками рубашки я перевязал себе раны, глубокие шрамы от которых видны и по сей день. Впрочем, собачьи укусы зажили довольно быстро благодаря тому, что я регулярно окунался в один из целебных источников, куда в это время года, к сожалению, гораздо чаще наведываются змеи, нежели тибетцы. Как мне потом рассказали пастухи, в той схватке несладко пришлось не только мне. Пес после этого случая целую неделю пролежал в углу и ничего не ел.