– Что княжич? Испугался? Не трусь! Твоя жизнь стоит денег! Родичи заплатят за неё хороший бакшиш! – сказал закованный в полный доспех человек, приказавший убить Митяя. Внешне он почти ничем не отличался от остальных воинов, разве что кроме кольчуги на нем ещё был кованый нагрудник с затейливой золотой чеканкой. Железная кованая личина закрывала почти всё лицо и только криво улыбающийся рот, обрамлённый иссиня чёрной бородой, виднелся из-под синеватой стали. Скорее всего его-то и звали странным именем Рахим.
– Мне нечего бояться! Я на своей земле! – гордо заявил Станислав.
– Ошибаешься княжич. Эта земля скоро вернётся в руки султана. Я лично позабочусь об этом. А ты … ты если будешь упрямиться, то станешь одним из многих рабов. В цепи его! – отдал приказ Рахим.
Тропа петляла меж старых сосен, ныряла в заросли малинника, сбегала с пригорков, карабкалась на невысокие холмы, поросшие лесом. Казимир старался уворачиваться от тяжёлых капель, срывавшихся с веток при малейшем движении ветерка, но получалось не очень. Капли норовили попасть за шиворот, пробежать неприятной мокрой дорожкой по спине. Размышляя о странном письме, Казимир краем сознания заметил, что хорошо знакомая тропинка странно вильнула вправо, хотя он точно помнил – здесь в ложбине она всегда шла влево, вдоль небольшого пересыхающего летом ручья.
Непонятный шорох за спиной заставил Казимира насторожиться. Что-то едва слышно шевельнулось слева. Резко обернувшись, Казимир вроде заметил какое-то движение, но, сколько ни всматривался, так ничего не увидел. Пожав плечами, он двинулся дальше, но в изумлении остановился. Тропы не было! Примятая трава, заросли орешника, мокрые листья кустов и больше ничего! Только теперь Казимир заметил, что дождь стих. Тёмно-зелёные, словно и не было знойного лета, листья тяжело свешивались с низко опущенных до самой земли ветвей. Влажная от недавнего дождя земля тяжко парила, окутывая лёгким туманом подлесок. По какой-то загадочной причуде внезапно стихли птицы. Лес будто насторожился. Вернувшись на несколько шагов назад, Казимир заново оглядел незнакомое место. Странно, он был уверен, что за прошедший год облазил и изучил все окрестности, но это место было абсолютно неизвестным. Решив, что в задумчивости где-то свернул с тропы, Казимир двинулся напрямик, огибая огромные валежины и коряги. Затянутое низкими тучами небо не позволяло ориентироваться достаточно точно, но Казимир доверял чувству пространства, которое, кстати, его ни разу в жизни не подводило.