– Первые разумные слова от тебя сегодня, – снисходительно заметил Холли. – Но не слишком подходящие для аргумента. Насколько я понял, миссис Аткинсон скончалась дома, вернее, убили ее там, и призрак вполне мог остаться в тех стенах.
– Я бы на ее месте не поступил так. Чего хорошего торчать все время рядом с убийцей?
– С чего ты взял, что убийца кто-то из домашних? К тому же сам-то ты торчишь, как ты выразился, здесь, а не в своей чердачной каморке.
– Нам с тобой так велели, – уныло напомнил Берти. – Помнишь того сердитого ангела, который сказал, что мы будем здесь сидеть до второго пришествия.
– Ну да, – нахмурился Холли. – Я еще попросил его уточнить сроки, а он засмеялся и сказал, что мы невежды. Мол, всем известно, что никто не знает ни дня, ни часа, а мы чуть ли не точное время по Гринвичу просим назвать.
– Уже пятьдесят лет прошло, – вздохнул Берти.
– Там это как пятьдесят минут, – сказал Холли, кивком указывая на ярко-синее небо, просвечивающее сквозь густую листву. – Или даже пятьдесят секунд.
– Я как его увидел, сразу понял, что мы влипли. Хотя скажи мне, Холли, чем уж мы так провинились? Будто нет грешников хуже. Во всяком случае, мы никого не убили.
Тут по лицу Холли пробежала какая-то тень, но Берти ее не заметил.
– Ты, например, вор, – сказал Холли спокойно. – Ты украл драгоценности леди Агаты. Их нашли у тебя под подушкой, когда пришли забирать труп.
Берти возмутился:
– Ты спятил! Зачем мне грабить собственную любовницу?
– Потому что ты вечно нуждался, а тут понял, что она собирается тебя бросить и переключиться на блондина. Кстати, ты и напился, как свинья, продав колечко.
Берти тяжело вздохнул.
– Как будто смерть от переохлаждения была недостаточным наказанием, – проворчал он, решив не оспаривать своего подвига. – Нужно было запирать меня здесь, в этом унылом месте, где меня достают рыдания и постные лица!
– Ты просто завидуешь. Над твоей могилой никто не проливал слез. Да и похороны оплатил приход.
– Ты отвратительно прямолинеен, – рассердился Берти. – Зачем напоминать мне об этом?
– В нашем положении лучше быть откровенными. К тому же весной и летом здесь не так уж плохо. Взгляни на эти густые старые липы и вязы. А какие цветы высаживают родственники.
– Ну по сравнению с камерой смертников в Ньюгейтской тюрьме здесь, наверное, и неплохо, – брезгливо возразил Берти. – К тому же нам цветов никто не посадил.