Прямо на серую полотняную одежку, в которой Ирэн спала, Анги
напялила тяжелое суконное платье, лоснящееся от старости и грязи на
рукавах, по вороту и на коленях. И всё время шептала:
– Ой, быстрее-быстрее, госпожа Ирэн! Ой, огневается лорд – всем
худо будет.
Ирина Викторовна ощущала небольшую слабость, чуть кружилась
голова, но из-за непонятности всего окружения она даже не
представляла, что делать. Кому тут пожалуешься? Остаётся только
одно – потерпеть!
За дверью её уже дожидался невысокий плотный мужчина в очень
коротких, надутых пузырём штанах, чулках разного цвета – один
зелёный, второй – в чёрно-белую косую полоску. Под крупным пивным
животом – широкий пояс с яркими медными бляшками и длинная кожаная
палка, глядя на которую Ирэн подумала: «Шпага! Или – меч?!».
Короткий жакет на нём чем-то напоминал дамскую одежду – возможно
тем, что по коричневому полю цвели золотые и розовые пионы.
– Следуйте за мной, госпожа Ирэн!
Больше ни одного слова мужчина не произнёс, повернулся к ней
спиной и двинулся по узкому, тёмному коридору, держа над головой в
левой руке короткий факел.
Шли долго, коридор вилял, перешёл в широкую лестницу и огромную
комнату с высоким потолком и розоватым каменным полом. В дальнем
конце комнаты, на возвышении стоял длинный стол, из-за него торчала
высокая спинка золоченого кресла и по бокам от этой спинки замерли
два настоящих рыцаря в латах! Или это просто латы, для украшения?
Без живых людей внутри? Спросить Ирэн не решилась. Прошли и эту
комнату, и ещё несколько полупустых, потом снова узкий коридор,
винтовая лестница и на втором этаже – высокие двустворчатые двери с
густой резьбой...
Мужчина, сидящий в комнате за столом, уставленном тарелками с
развороченной едой, раздербаненными тушками курицы, обломками
пирогов и огрызками хлеба, был пьян. Давно и сильно...
Мутно посмотрев на открытую дверь, в которую под крик:
– По приказу владетельного лорда Беррита – госпожа Ирэн! – робко
вошла худощавая светловолосая девушка, он мотнул головой, словно
отгоняя муху, потом мотнул ещё раз и рявкнул:
– Питер! Вина!
Подросток, лет десяти-двенадцати, одетый в затейливый костюм,
половина из которого была коричневой, половина – жёлтой, подскочил
к лорду, взял со стола высокий узкогорлый кувшин и, неуверенно
поболтав им в воздухе, заявил: