Только она, наверное, будет рыночная какая-нибудь: перекупят политиков, а они уже втихаря конституцию РФ перепишут. А потом нечаянно выяснится, что Россия – десять лет как пятьдесят первый штат США, а россиянам надо срочно в полном составе марш-марш на Аляску. Типа Аляска – наш, и всё такое.
Вадим фыркнул. В век деградации политики не понятно было только одно – куда бы смыться, чтобы отсидеться?
В восьмом классе у него были какие-то надежды на Навального… До первой его акции в родном городе. Маленьком городе, где все знают, что происходит.
Выяснилось, что и Навальный хотел пиариться, хотел денег. В общем – как все.
Все вокруг Вадима хотели пиариться и денег, кроме тех, которые хотели бы, чтобы все шли лесом. Это и были две самые большие партии в современном региональном политбомонде – «Денег» и «Лесом».
Хотелось сбежать в Нарнию, в Хогвардс или хотя бы в Эквестрию, где много маленьких диких пони, привезти этим поням грузовик калашей и устроить у них революцию.
Зачем? А чтобы им жизнь мёдом не казалась.
В общем, про окружающий мир всё было ясно. Мир был проклят. Рассчитывать в нём можно было лишь на себя. Ну, может, ещё на маму и бабушку.
На друзей? А где они, друзья? Если после школы – пива попить – то он сейчас наберёт полкласса.
А если он уйдёт отсюда после девятого? Останутся друзья?
Звонок оповестил, что друзей – вагон. Вадима хлопали по плечам, звали гулять, спрашивали, как он планирует отмечать последний школьный день: «Это уже в следующую среду, бро!»
Он отмахивался. Натикало полвторого, нужно было срочно кого-то съесть и бежать к психологу. Там-то точно никто не покормит.
Вадим слинял от приятелей, взял в школьной столовой две гречки и два гуляша в одну тарелку, запил компотом, потом чаем, упёр сосиску в тесте со стола, накрытого для второй смены (всё равно они ни фига не съедают) и ощутил себя более-менее сытым.
В офис «Подростка» он вполне успевал. Психологи арендовали его в соседнем квартале. Если дворами…
Дворами вышло резво, но не без приключений.
За школой, в которой учился Вадим, обычно не курили – она считалась приличной, засвечивалась в разных конкурсах, регулярно входила в пятьсот лучших школ России и пыжилась, как могла.
Но если нырнуть в арку соседнего дома и заглянуть за магазин шаговой доступности типа киоск, то можно было обнаружить тех её учеников, что любили покурить, пожевать и поцепляться.