Обе подруги с облегчением выдохнули: миссис Сэттон вряд ли могла слышать их, ее громогласный храп раздавался даже на лестнице.
И если отец не проговорится...
– Что ж, в таком случае пора бы нам поторопиться с завтраком, дорогие, – поторопил всех троих мистер Хэмптон. И вынул из кармашка часы. – Четверть девятого. Пастор Ридинг предаст анафеме всякого, опоздавшего на воскресную службу. Но мы ведь этого не желаем, не так ли, девочки? – вопросил он с улыбкой.
Его сестра демонстративно вздохнула. Это был мученический, полный невысказанного страдания стон, предваривший следующие слова:
– Боюсь, сегодня мне лучше остаться дома, Элайджа: не хочу портить прихожанам радость воскресного дня своим скорбным лицом. – И приложила руку к больной голове.
Мистер Хэмптон утер уголки рта салфеткой, отложил ее в сторону. Глаза его блеснули, как и всегда перед удачной шуткой:
– Пастор Ридинг и сам неплохо с этим справляется своими пространными проповедями на тему адских мучений, – заметил он мимоходом, поднимаясь из-за стола. – Двух страдальцев за утро нашему маленькому Колчестеру и в самом деле не вынести – будь здорова, сестрица. Девочки!
Элизабет отозвалась:
– Мы готовы, отец. – И они с Хелен поднялись из-за стола.
– Я прослежу, чтобы ланч был готов вовремя, – напутствовала их миссис Сэттон
И ее брат улыбнулся:
– Спасибо, сестра.
В церковь Хэмптоны добирались пешком, закладывать двуколку ради десятиминутной прогулки казалось хозяину дома истинным расточительством, да и ножками следовало работать, как любил говаривать он в свои лучшие дни.
Вот и сейчас, выйдя за порог и вдохнув бодрящего, морозного воздуха, мистер Хэмптон блаженно заулыбался.
– Хорошо! – констатировал он и выставил по локтю для каждой из девушек. – В таком дивном сопровождении я ощущаю себя почти молодым.
Лиззи отозвалась:
– Вы вовсе не старый, отец. Хоть сейчас под венец! – И они с Хелен заулыбались.
После смерти жены, случившейся больше восьми лет назад, отец Лиззи полностью посвятил себя воспитанию дочери и скорби по своей несвоевременно ушедшей супруге. Хэмптоны жили душа в душу, будучи по-настоящему счастливы в браке, как то мало кому удается, – их будущее казалось безоблачным, счастье непреходящим, и вдруг Кэтрин Хэмптон занемогла. Врачи вынесли единогласный вердикт: чахотка.