– Ходу, Щипач! – так громко Борщ не кричал даже во время битвы при осаде Городища.
Горбун очнулся, будто пробудившись от сна. Мозглы роились подле ног – темные спины едва различимы на фоне черной травы. Щипач совершил головокружительный прыжок, и мчался, не выбирая дороги. Впереди бежал лис, люди едва поспевали следом за проводником. Над верхушками сосен маячила круглая луна, ущербный бок планеты похож на демоническую ухмылку оборотня. Он обагрен красной каймой. Точно – недобрая примета! Спустя десять минут бешеной гонки, Брыль вывел друзей на окраину. Дальше начинался крутой обрыв, поросший кое- где густой травой, ниже, в долине синели пятна озер. Здесь заканчиваются владения Сестринского Хряща. Лис тянул друзей вперед, но беглые неуверенно всматривались в чужие земли.
– Молвят, там рыщут нелюди… – зычный бас Щипача выдал позорного петуха.
– Брешут! – отмахнулся Ратмир.
– Ведуны шепчут, мол, с приходом зимы, нелюди повсюду.
– Ведуны лгут!
– Ты так брешешь потому, что они заклеймили тебя?
Юноша с трудом подавил вспышку гнева. Содрать кожу со лба, лишь бы избавиться от позорного клейма!
– Всем беглым наводят знаки!
– Вот и нет! Клеймят словами. А у тебя пауки!
– Это великая честь! – отшутился Ратмир.
– У меня такого нет! – Щипач торжествующе улыбался. Он поднес шестипалую руку ко лбу, демонстрируя глубокие морщины. – Я – ловок, как те мозглы! Инде убег с судилища, вот я каков!
– Это я вызволил тебя с позорного столба. Забыл?!
– Сам бы выбрался! Распутал путы, и убег. Понял?
– Почему же раньше не распутал? Дрожал на холоде, хныкал как девица!
– Все саты брешут! – упрямо бубнил полукровка. – Мы вместе бежали. Такому как я не накернишь клеймо на лоб! Всех катов медью порешу, не дозволю шкуру портить!
– Поймают в Городище будет! – жестко ответил Борщ.
– Брешут, беглых вельми пытают? Ты заслужил титул свет – малика, так брешут. Отчего такому воину свет-малику навели клеймо?
– Отвали, бродяга!
– Тонгалашку чуял?!
– С чего ты это взял?!
– Всякий сат, преступив порог смерти, ведает Тонгалашку! – важно объявил Щипач.
– Не видел я никакой Тонгалашки! И границу смерти не преступал, не веришь, потрогай! – он сунул под нос товарищу костистый кулак. – Живой-невредимый!
– Ведуны молвят, коли не сознается плененный, к нему приходит Тонгалашка! Лютая она, не в жисть! – золотые глаза этерийца излучали неподдельный интерес. – Точно не чуял Тонгалашку?!