Из свидетельских показаний самого Сан Хуана де Антона, записанных Педро Сармьенто де Гамбоа, известно, что «Золотая лань» приблизилась к правому борту его корабля примерно в девять часов вечера: «Сан Хуан приветствовал его, но корсар не ответил на салют. Полагая, что это был корабль из Чили, где в то время происходило восстание, маэстро де Антон подошел к борту. К этому времени англичане уже забросили крючья на его корабль, крича: «Мы – англичане! Уберите паруса!» Кто-то сказал: «Спустите паруса, сеньор Хуан де Антон; если вы это не сделаете, то пеняйте на себя – вы будете отправлены на дно».
Сан Хуан ответил: «Почему англичане приказывают мне спустить паруса? Придите ко мне на борт и уберите паруса сами!» Услышав это, те, что были на борту английского корабля, начали свистеть и трубить. Затем раздался залп, произведенный, по всей видимости, из примерно шестидесяти аркебуз, потом полетели стрелы, которые ударили в борт корабля, а выстрел из пушки ядрами, связанными цепью, сбил бизань-мачту и отправил ее в море вместе с парусом и латинским реем. После этого англичане произвели второй выстрел из большой пушки, вновь закричав: «Уберите парус!», и одновременно их пинас стал у левого борта, и около сорока лучников взобрались на руслени вант и проникли на судно Сан Хуана де Антона, тогда как с другой стороны у борта стал английский корабль. Таким вот образом они принудили судно Сан Хуана сдаться. Они спросили о кормчем и капитане у самого Сан Хуана де Антона, который находился на палубе. Он ничего им не ответил. Не видя других людей на палубе, они схватили его и переправили на английский корабль, где он увидел корсара Фрэнсиса Дрейка, снимавшего свой шлем и кольчугу. Фрэнсис Дрейк обнял Сан Хуана де Антона, промолвив: «Терпение, дружище, на войне такое случается», и тут же приказал запереть его в каюте на корме, приставив для его охраны двенадцать человек».
Из показаний писаря Доминго де Лисарсы явствует, что, кроме шкипера галеона, англичане забрали на борт «Золотой лани» его боцмана (и, видимо, родственника) Санчо де Антона.
«На следующее утро начались осмотр и подсчет, длившийся шесть дней, – делится своими впечатлениями Флетчер. – Нужно было перевести дух после такого безостановочного преследования, но главным образом оказать любезность капитану Хуану де Антону и освободить его от забот о столь тяжелом грузе. Мы нашли здесь много съестных припасов: фрукты, консервы, сахар, муку и прочее, а главное (что и было причиной столь медленного плавания) – бриллианты и драгоценные камни, тринадцать ящиков серебряной монеты, восемьдесят фунтов золота, двадцать шесть бочек нечеканного серебра, два красивых серебряных золоченых кубка и разную мелочь, всего на сумму около трехсот шестидесяти тысяч песо. Мы дали за это хозяину полотна и других вещей и в исходе шестого дня простились и расстались: он, несколько облегченный, поспешил в Панаму, а мы – в открытое море…»