Долго мы еще смеялись с Джимом в то утро, когда укладывались спать в стог сена, жуя хлеб, которым нас угостили пастухи, смеялись и вечером, когда проснулись и потопали по дороге дальше, смеемся и теперь, когда вспоминаем эту или какую другую историю из нашей жизни.
Память щадит наше сердце, поэтому наиболее плохие и неприятные воспоминания стираются и притупляются, а хорошие, наоборот, выпячиваются, тщательно шлифуются и полируются от серости бытия, поэтому всю тусклость жизни мы наблюдаем только в настоящем; заглядывая же в день прошедший, мы видим только аккуратные белые столбики приятных моментов на ярко-зеленом газоне жизни. Будущее же представляется нам сплошным фейерверком. О, это сладкое слово «завтра». В нем нам всегда хорошо и комфортно, в нем нам всегда будет хорошо и комфортно. Завтра все должно быть так, как надо, так, как мы хотим, и никак не иначе. Но доживая до завтра, которое становится сегодня, нам остается только запах горелых петард от прошедшего, а точнее, так и не состоявшегося праздника, которому никогда не суждено свершиться. Будущего нет, прошлого никогда не было. Есть только сегодня, только сейчас. Им и надо жить. Только тогда ты будешь жить в живом мире настоящего, а не в мире иллюзий или в мире призраков.
Страна, в которой мы очутились, была, наверное, самой бедной на этом и без того не богатом континенте. Половину ее территории занимала безжизненная пустыня, все население которой состояло из сорока жуков, и те состояли на строгом учете. Остальная часть страны мало чем отличалась от пустыни, но в ней, по крайней мере, можно было жить, хотя я бы не назвал это жизнью. Ее уровень даже обеспокоил обычно равнодушного к чужим проблемам Джеббса:
– Вот ты умный, Джимми, а скажи мне, почему люди тут так живут плохо. Ну, вот совсем плохо. Тут же все человечество зародилось, с твоих слов, а такое впечатление, что из всего прогресса цивилизации они приобрели лишь пластиковые ведра и любовь к выпивке, а во всем остальном остались на доисторическом уровне. У них наверняка было больше времени, чтобы развиться как следует, да и климат тут потеплее, чем у нас… – Джеббс с утра был озабочен этой проблемой после небольшой прогулки в деревню местных с целью обменять или приобрести свежий хлебушек или чего-то иного, отличного от содержания наших консервов, составивших основу нашего теперешнего рациона. Хлебушка Джеббс тогда не принес, зато принес впечатления от жизни местного населения, которыми он теперь и делился с нами.