— Ладно, недотрога, реально больше не буду. Прости.
И на этот раз сдержал свое слово – дотанцевали мы вполне
прилично.
А когда под утро я зашла в гримерку за своими вещами, перед
моими глазами предстала картина, ставшая худшим кадром этого
праздника: на коленях у Кирилла сидела полураздетая Ленка, которую
он страстно целовал. «Вот почему про такой поцелуй говорят
«сосутся», — вдруг отстраненно подумала я, глядя на то, как она,
будто пылесос, втягивает в себя его губы и неприлично стонет.
Господи, меня сейчас вырвет – как Улю. Вот только помочь мне будет
некому.
— Крыська? – заметила меня тяжело дышащая Ленка. — Свали отсюда,
а? Будь другом.
— Мне надо взять свои вещи, — просипела я, стараясь не смотреть
на них.
— О, мышонок! – Кирилл поприветствовал меня без всякого
смущения. Будто мы случайно в библиотеке встретились, а не я
застала его в сугубо интимный момент. — Как тебе посвящение?
— Нормально, — я мяла в руках свои джинсы и пыталась понять, как
же мне переодеться. Можно было, конечно, в туалет пойти, но там так
грязно и натоптано. — А вы не могли бы выйти? Просто я бы
хотела…
— «Вы»? – насмешливо уточнила Ленка, поглаживая Кирилла по
плечам. Пиджак он уже успел снять, остался в одной футболке. — Мне
что, тоже выйти?
— Нет, конечно, — я залилась краской и кивнула на Царева. — Я
вот про него…То есть про вас.
— Мышонок, ты мне выкаешь, что ли? – приподняв красивую бровь,
уточнил он.
Ленка заржала:
— Она тебя просто старым считает!
Кирилл хмыкнул и сжал ладонями ее талию:
— А ты?
— А я нет, — игриво протянула Ленка и потянулась к нему с
поцелуем, но Царев отстранился.
— Погоди, пусть твоя подруга переоденется, не будем ее смущать,
— и вышел из гримерки, плотно прикрыв за собой дверь. Я даже
«спасибо» не успела сказать.
— Ох какой же он клевый, — блаженно выдохнула Ленка, облизывая
зацелованные губы, пока я судорожно натягивала на себя джинсы и
просовывала руки в рукава куртки. Автобусы начнут ходить только
через час, но я лучше пешком пройду несколько остановок, чем
останусь тут: в каждом углу кто-то либо пьет, либо обнимается, либо
еще что похуже.
— А зачем ты опять очки надела? – Ленка была подозрительно
болтливой, похоже, успела приложиться к чему-то алкогольному. — Они
тебе пипец как не идут.
— В здании накурено, а когда ты в линзах, это очень раздражает
глаза, — зачем-то объяснила я, хотя разумнее было бы сказать «не
твое дело».