Эх, наркун паршивый, даже не почесаться!
Впрочем, ждать приходится недолго – за спиной хлопает входная
дверь, раздаётся звук шагов, и я слышу голос Радищева:
- Свободен, Добер. Я позову, как будет нужно.
- Конечно, господин.
Снова звук шагов, и хлопок двери. Я чуть поворачиваю голову,
чувствую, как шипы рабского ошейника впиваются в кожу, сильнее, чем
обычно, и слежу взглядом за Радищевым, который обходит меня.
Он выглядит… Отлично, нельзя этого не признать. Всё та же
идеальная причёска, гладко выбритое лицо, как с иголочки, серый
костюм в полоску и мерзкая ухмылка, которая меня бесит с первой
секунды нашего знакомства…
- Ну здравствуй, Демид… Или скажешь, как тебя зовут на самом
деле?
- Предпочитаю земное обращение.
- Что ж… Пока… Будь по-твоему. Я слышал, ты не слишком хорошо
спелся с моими людьми?
- Им бы манерам поучиться, Федя, - скалюсь я, - А то только
кулаками махать горазды. Принесли бы мне сырного супа, шашлычков,
глядишь – и договорились бы. Да и ты тоже хорош - даже не
представился... По-настоящему.
- Остряк, - Радищев улыбается в ответ, и даже не думает называть
своё истинное имя, - Значит, на контакт идти не желаешь?
- Отчего же? – я изображаю удивление, - Просто не хочу говорить
о серьёзных вещах с низшими. Ты ведь за этим приехал?
- Догадливый, - Фёдор прогуливается передо мной взад-вперёд,
достаёт из кармана пиджака дорогой, позолоченный портсгар,
вытаскивает оттуда сигарету. Щелкает пальцами, подкуривает её и с
наслаждением затягивается, - Впрочем, это я понял и по твоим
действиям.
- Польщён.
- Заткнись, - коротко бросает он, - У нас с тобой тут не
светская беседа… Демид. Теперь ты – мой раб. И я тебя могу хоть на
лоскуты порезать – никто мне и слова не скажет. Я не обязан
предоставлять никому никаких отчётов о том, что с тобой случилось.
Не обязан рассказывать ни князю, ни уж, тем более, журналистам, о
том, как тебе живётся под моей пятой.
- И потому велел нащёлкать кучу фоток, в каких замечательных
условиях содержится твой единственный раб? Мелковато, Федя.
- Это всего лишь страховка. Да и к тому же… Ты решил показать
зубы.
- И материалов для прессы наклепать не получилось? – усмехаюсь
я.
Радищев после этих слов громко и искренне смеётся, достаёт из
кармана смартфон, экран которого раскладывается в широкую книжку,
открывает на нём галерею и показывает мне. Я с изумлением узнаю
себя – за станком, в столовой, в комнате, слушающим инструктаж,
общающимся с работниками каких-то цехов.