У Степы отца не было никогда. Вернее, когда-то он, конечно, был, но сам Степан его ни разу не видел. Однажды он нашел старые письма и фотографии, где его маму – тогда еще совсем девчонку – обнимал за плечи какой-то юноша с черной шевелюрой и смешливым лицом. Мама отняла бумаги и сказала, что это пройденный этап в ее жизни, и она не хочет к нему возвращаться.
Степа не возражал. Он вообще никогда не возражал своей маме. Для него она была и мамой, и отцом, и лучшим другом. Если бы она сейчас была рядом, то они уж наверняка бы нашли, чем себя занять. Или просто вот так же, как новые соседи, сидели бы на крыльце и смотрели на звезды.
Мама работала в проектной конторе, где делала чертежи разных машин и строений. Работы было много, часто мама брала работу на дом, и до самой ночи сидела за бумагами, вымеряя сантиметры и миллиметры на кальке.
Иногда Степан садился рядом, и тогда мама разрешала ему аккуратно стирать уже ненужные линии и стрелочки белым ластиком. Потом мама переносила все чертежи в компьютер и там еще что-то долго двигала и переправляла. Степан долго не ложился спать, поддерживая маму морально, хотя глаза слипались, и тянуло уронить голову на подушку.
Летом по выходным Степан с мамой отправлялись в парк, где мама стелила большой плед, доставала бутерброды и воду и они лежали, разговаривая обо всем на свете и поедая запасы хлеба и колбасы. Мама чаще всего лежала с закрытыми глазами, потому что за неделю ее глаза так уставали, что сил не было ничего читать или смотреть на выходных, как она говорила.
Прямо за месяц до отъезда к бабушке, куда они планировали отправиться с мамой уже полгода, ее неожиданно повысили на работе. Это значило, что зарабатывать она станет больше, но и работать ей придется в два раза усерднее. К тому же, мамин отпуск перенесли на декабрь, и к бабушке Степану пришлось ехать в полном одиночестве.
Так Степан оказался в этом поселке, – один, без друзей, без мамы, без малейших идей, как ему занять себя в течение лета.
Спустя полчаса Степан все-таки поднялся с кровати и потопал на кухню, где уже пахло жареными блинчиками с яблоками. С кухни доносились голоса – бабушка с кем-то разговаривала, смеялась и стучала тяжелой железной ступкой, промалывая кофейные зерна. Это было странно, – кофе пила только мама, бабушка боялась за сердце и предпочитала пить настой на травах, которые собирала в огороде.